— Есть какие-нибудь идеи? — осторожно спросил Роман.

О, идеи у меня были! Только не для Романа с его полицейскими мозгами, неспособными посмотреть на реальность со стороны. С какой стороны? Ну, с той, другой…

— Нет идей, — сказал я. — Есть вопросы.

— Вопросы у меня тоже есть, — я увидел, как Роман на том конце провода пожал плечами. К сожалению, с ответами не густо.

Вялый у нас получался разговор, непривычный. То ли Роман знал больше, чем хотел сказать, то ли я старался даже оттенком голоса не выдать своих ночных размышлений. Скорее — то и другое вместе.

— С двойником Айши Ступник разобрались? — спросил я, ощущая свое превосходство над Бутлером. Я-то, в отличие от него, разобрался. А он не разберется вовек — не та психология.

— Так я буду тебе звонить, не возражаешь? — сказал Роман, уклонившись от ответа.

— Звони, — согласился я. — А вечером жду на кофе, как обычно.

Как обычно. До вечера все уже будет кончено. А Рина ему кофе не приготовит. Ей будет не до кофе.

Были две женщины с именем Айша Ступник — сейчас мне представлялось это очевидным. Обе были актрисами, обе пытались добиться признания во Франции, и обеим это даже худо-бедно удалось. Возможно, и любовник у обеих был один и тот же — мелкая ничтожная личность.

Единственное, по сути, отличие — у Айши под номером один были длинные волнистые волосы, спадающие ниже плеч, а у Айши под номером два была короткая стрижка по самой последней моде.

Правда, жили эти одинаковые женщины в разных мирах, о существовании которых дилетант вроде меня может нынче прочитать в любой популярной брошюре. Это лет тридцать назад, в середине века, можно было сомневаться в том, что параллельные, альтернативные или какие-там-еще миры существуют в реальности. Сейчас, за несколько лет до конца самого страшного в истории Земли века, сомневаться в этом способны только закоренелые скептики и наши религиозные братья с Меа Шеарим, убежденные в том, что Бог сотворил Адама в одном-единственном экземпляре. На самом деле Творец создал не одного первочеловека, а косой десяток или того больше, и планет с названием Земля создал столько же, и Вселенных сотворил для гарантии не одну, а ровно столько, сколько подсказала ему необузданная фантазия.

И в каждой Вселенной было свое Солнце, своя Земля, свой Израиль, свой Песах Амнуэль с женой Риной и сыном Михаэлем, и своя Айша Ступник, естественно. Но, единожды создав множество одинаковых миров, Бог сказал, как известно, «каждый свободен в выборе своем».

Судьбы миров решила свобода выбора.

Может, Бог ставил эксперимент с непродуманными последствиями?

В одном мире Моисей мог принять от Творца дарованную им Тору, а в другом — гордо отказаться, в то время как в третьем — выбросить скрижали в пропасть по дороге с горы Синай. Свободный человек поступает, как хочет. И тогда в одном мире евреи получили бы от Творца в подарок землю Ханаанскую, а в другом — лишь проклятие навеки, в то время как в третьем Творец, веря в свое творение и сомневаясь в нем, позволил бы евреям поступать не по воле Божьей, а только лишь по собственному разумению.

И, одинаковые вначале, эти миры стали бы совершенно различны через сотню-другую лет.

На деле получилось иначе. На деле в каждом из десятков (сотен?) миров Моисей принял Тору, народ пошел за Моисеем, история развивалась своим — предписанным — чередом, из чего следует, что дарованную свободу воли человек использовал не по назначению. Рассуждая о свободе, он поступал как раб, повторяя одни и те же поступки, выводя одинаковые следствия из одинаковых причин.

Десятки (сотни?) одинаковых планет с названием Земля с одинаковой историей плыли вокруг одинаковых звезд с названием Солнце.