Что в ней такого, в этой старинной рукописной книге?

– Очень ценные записи, – страдальчески поднял глаза к обшарпанному потолку Аркадий Аркадьевич. – Поэт Горемыкин! Как образно он описал свое пребывание в нашем городе! Как поэтично высказался на страницах книги сам градоначальник! Почетные горожане тоже оставили свой след в истории, дав нравоучительные советы юношеству. Там список с настоящей книги Домостроя, сделанный самим писарем Чумичкиным!

– С настоящей? – не понял Туровский.

– Аркадий Аркадьевич хочет сказать, – встряла Елена Ивановна, – что наше «Житие городища» – это как малое «Житие». «Житие» было списано приказным писарем Чумичкиным с первого новгородского Домостроя, известного с конца XVI века. Его писал сам протопоп Сильвестр! Я искренне считаю, что наше «Житие» стоит в одном ряду с такими памятниками истории, как Великие Четьи-Минеи и Стоглав, намного превосходя их красотой языка и описанием событий...

– Нет, – заметил обиженный Аркадий Аркадьевич, – нужно сказать господину сыщику, что Чумичкин поленился и списал не весь новгородский Домострой. Зато этим самым он дал простор для фантазии нашим местным авторам. Там и мой предок приложил свое отточенное гусиное перо, – скромно потупив глаза в пол, признался директор музея.

– Очень интересно, – пробормотал Туровский. – А нельзя ли точнее пересказать содержание украденной книги?

– Отчего же нельзя? – пожала плечами Елена Ивановна. – Можно, голубчик. А можно и прочитать, у нас есть печатные копии текста для учеников старших классов.

Такого подарка судьбы сыщик не ожидал.

Елена Ивановна снабдила его тощей серой брошюркой и фотографией толстой книги.

Видимо, писать в «Житие городища» можно было до скончания века. И Андрей Туровский, уложив все по специальным пакетам, попрощался с работниками музея до следующего дня.

Этим днем ему предстояло поселиться в гостинице и поесть, хотя бы один раз. От предложений Купцова посетить его скромное жилище сыщик отказался, ссылаясь на мозговой штурм, который лучше всего проходит в гордом одиночестве.

* * *

Небольшой провинциальный город, куда на этот раз судьба забросила славного сыщика Андрея Туровского, располагался на прекрасных берегах великой русской реки Волги, манил свежей зеленью и наступающим летним отдыхом. Туровский согласился взяться за это расследование из-за внезапного желания вырваться из цепких дамских лапок и вдохнуть в легкие свежего провинциального воздуха, пропитанного рекой, лесом и светлой наивностью. Поиски книги, пусть даже и рукописной, казались сыщику необременительными и достаточно легкими. День-другой – и он нападет на след глуповатого грабителя, вознамерившегося изучать дома «Житие».

Продать сие творение, как и другие разовые раритеты, было невозможно. В мире коллекционной старины скрыть подобную вещь нереально, если сразу после похищения она не попадет прямиком в тайную частную коллекцию. Тогда получается, что это был заказ. Но кому интересна рукопись местных обывателей? Только самому обывателю. Значит, Туровский будет искать здесь.

С не оставляющими его умную голову мыслями о книге Андрей на своем серебристом «мерседесе» покатил по центральной улице города к гостинице. Профессор Ображенский, по чьей просьбе он приехал сюда расследовать странное ограбление музея, дал подробную карту города, к тому же Андрей не страдал топографическим кретинизмом. Гостиницу он нашел моментально.

Уютный особнячок двухвековой давности теснился среди офисных новостроек, слегка прикрытый подстриженными тополями, грозившими обрушиться на жителей аллергенным пухом.