Цы, удаляясь от сетований и плача, направился к темно-коричневому строению, изогнутые козырьки которого напоминали крылья зловещего ворона. Работавший по соседству хмурый садовник подсказал юноше, где искать нужного ему человека: тот копает неподалеку, возле Вечного мавзолея.

Следуя указаниям садовника, Цы подошел к квадратному храму, который вынырнул из тумана ему навстречу, словно привидение. А рядом была открытая могила, и в ней работал человечек с лопатой — он углублял яму, сопровождая каждую выброшенную горсть земли отборной бранью. Цы сразу узнал прорицателя Сюя — и задрожал, вспомнив их последнюю встречу. Юноша подходил медленно, все еще сомневаясь в правильности своего решения. И совсем остановился, задумчиво глядя на тяжело пыхтящего копателя.

Он уже хотел повернуть назад, но человечек с лопатой его заметил. Воткнул лопату в кучу свежей земли и выпрямился. Потом поплевал на руки и покачал головой. Цы не знал, что сказать, тогда прорицатель заговорил сам.

— Могу я узнать, какого дьявола тебе здесь нужно? — Он поглубже вдавил лопату; лицо его выражало только злобу. — Если ты снова за деньгами, то слушай: я все уже потратил на девок и вино. Можешь убираться, откуда пришел.

Цы насупился:

— А я думал, ты будешь рад снова меня увидеть. Еще вчера ты говорил с таким пылом…

Прорицатель громко фыркнул.

— Вчера это вчера, а сегодня это сегодня, так что заткнись — у меня, видишь ли, много работы.

— Ты что, забыл? Ты вчера предлагал мне…

— Парень, из-за тебя весь Линьань теперь знает, что я творил со сверчками. Счастье, что утром мне удалось смыться. Если бы эти зверюги, что собрались меня проучить, меня догнали, сейчас в этой яме лежал бы я сам.

— Извини, но позволь напомнить: не я устраивал эти фокусы.

— Ах не ты? А это разве не фокус: сделать ставку против великана, заранее зная, что, даже если тебя перепилят пополам, ты не издашь ни звука? Да будь ты проклят! Катись отсюда, пока не отведал моей лопаты!

— Великий Будда! Да что с тобой? Вчера ты умолял меня участвовать в поединках. Я пришел, потому что готов принять твое предложение, ты понимаешь?

— Вчера уже кончилось! Просто я был пьян! — буркнул Сюй.

— Ну, судя по тому, как ты пересчитывал монетки, — не сильно пьян.

— Слушай внимательно. Из нас двоих ничего не понимаешь именно ты. Не понимаешь, что это по твоей вине дорога на рынок теперь для меня закрыта; не понимаешь, что — уж не знаю, как так вышло, — по городу уже разнеслись слухи о твоем «особом преимуществе» и больше никто не захочет ставить против тебя; не понимаешь, что ты проклятый и повсюду таскаешь за собой несчастья и неудачи; и не понимаешь, олух, что я должен покончить с этой распроклятой могилой и хочу, чтобы ты от меня отвязался. — Сюй снова взялся за лопату.

Хриплый голос за спиной Цы вывел его из оцепенения.

— Он тебе мешает, Сюй? — поинтересовался у прорицателя татуированный здоровяк, неожиданно вынырнувший невесть откуда.

— Нет, он уже уходит, — ответил Сюй.

— Тогда заканчивай с этой ямой, да поскорее, а не то к вечеру тебе придется искать другую работу, — рявкнул татуированный и указал на похоронный кортеж, который уже поднимался по склону холма.

Прорицатель схватил лопату и принялся копать с таким остервенением, будто спасал свою жизнь. Когда здоровяк отошел, Цы спрыгнул в могилу.

— Ну чего тебе еще надо? — взвыл Сюй.

— Помочь. Не видишь, что ли? — бросил Цы, выгребая землю голыми руками. Некоторое время Сюй молча смотрел, как он надсаживается.

— Ладно. Возьми-ка. — И протянул юноше мотыгу.