— Ложь! — завопил, не вставая с дивана, рыжий боров. — Наглая ложь! У вас нет никаких доказательств, и я намерен…

— Постойте, — перебил Афанасьева Савицкий. — Господа, я думаю, все здесь собравшиеся — адекватные и взрослые люди. И в особенности вы, — повернулся на жирдяя. — Поэтому мы прекрасно понимаем, чем всё закончится, если дело дойдёт до суда. Для следствия не доставит никаких проблем доказать причастность нападавших к роду Афанасьевых. Тем более с помощью моих юристов. Ситуация здесь ясная, как лесная поляна к полудню.

— Плевать! — рявкнул Афанасьев. — Пусть будет суд. Мне ничего не страшно, так как я уверен в собственной непричастности! Вам не удастся ничего доказать.

Мгновение помолчав и сдержанно улыбнувшись, Савицкий продолжил говорить:

— Моим людям не составило никакого труда, даже при минимальных усилиях отыскать фотографии, которые ясно доказывают связь задержанных шаманов с вашим родом. А что будет, если за дело возьмутся всерьёз? Что будет, если отыщутся нужные свидетели и будет выявлен мотив вашего заказа?

— Что за бред вы несёте! — не унимался Афанасьев. — Какой мотив может быть у меня, почтенного аристократа, чтобы организовывать нападение на такой слабый, и никому не нужный род, как Бариновы? — щерился боров.

— Оу, мотив совершенно понятный, господин Афанасьев, — продолжал Савицкий. — После того, как ваш сын проиграл на дуэли господину Баринову, вы, вероятно, затаили злобу. Ведь это огромное унижение для такого человека, как вы! Плюс ко всему, мне известно о некоторых менее значимых, но, всё-таки, конфликтах между вашими родами. Так что с мотивом преступления никаких проблем не возникнет.

А он неплохо подготовился, чёрт возьми!

Жирдяй, ничего не отвечая, лишь раздражённо фыркнул.

— И, думаю, господин Афанасьев, для полноты картины я могу обрисовать перспективы вашего рода после того, как вина будет доказана. Ну, чтобы вы ясно понимали, какое наказание последует после решения суда. А оно обязательно последует, ведь я серьёзно намерен довести дело до конца. Так-с… — он прикрыл глаза, будто что-то вспоминая. — Например, согласно конституции нашей страны, статье…

— Довольно! — провизжал Афанасьев и попытался встать с дивана. Получилось у него только с третьего раза, и за всеми этими неудачными попытками мы молча наблюдали, с трудом сдерживая смех. — Больше не хочу слушать этот бред. С меня хватит… — начал ковылять к выходу.

— Господин Афанасьев, вы куда? — поинтересовался подполковник. — Мы ведь всё ещё не пришли к обоюдному решению. И что делать с вашими людьми? Разве вы не собирались забрать их с собой? Господин Афанасьев?..

Проигнорировав подполковника, жирдяй напоследок кинул лишь пару слов, адресованных Савицкому:

— Сегодня позвоню.

— Хорошо, — пожал плечами Николай и, когда дверь захлопнулась, повернулся на меня с мамой. — Ну, думаю, он уже согласен на мировую. Просто не хочет ударять в грязь лицом перед вами. Он человек не глупый, но очень вредный и самовлюблённый.

— А вы уже с ним знакомы? — спросил я.

— Бывало встречались… Гм, — поправил волосы Савицкий. — А в целом как у вас дела? Никто не пострадал при нападении?

— Спасибо, — улыбнулся я.