Мои товарищи из кожи вон лезли, чтобы меня удержать. Они предлагали заплатить еще за круговую, только бы я остался, но это им не удалось: я спешил на свидание с одной девушкой, Лизеттой, на ферме моего хозяина. Зная, что женщины не любят, когда их заставляют ждать, я направился к ферме Этьо.
На некотором расстоянии от последнего дома в деревне я увидел на большой дороге какую-то высокую фигуру… Я, конечно, не испугался, потому что вообще ничего не боюсь, но подумал, не хочет ли кто сыграть со мной злую шутку, и потому остановился и крикнул: «Если вы какой-нибудь повеса или негодяй, то советую вам убраться подобру-поздорову, или я вас поколочу — это так же верно, как и то, что меня зовут Жаном Поке!»
Незнакомец ответил мне очень вежливо: «У меня добрые намерения, господин Жан Поке. Я путешественник и прошу вас оказать мне небольшую услугу». — «Услугу? — спросил я. — Какую же?» — «Скажите, это ли деревня Рошвиль?» — «Разумеется». — «Я знаю, что в Рошвиле есть большой дом, который называют замком. Где он?» — «Недалеко отсюда. А вы разве туда идете?» — «Да, туда». — «Позвольте вас спросить, откуда вы так поздно?» — «Со станции Малоне». — «Пешком?» — «Да. Путь, конечно, немалый, но, приехав из Парижа, я не мог найти экипаж. А оставаться ночевать на станции мне не хотелось. Я и решился отправиться пешком… солдат должен ко всему привыкать». — «А вы разве солдат?» — «Я офицер». — «И Жак Ландри вас знает?» — «Он меня никогда не видел, но он ждет меня». — «Если так, то пойдемте вместе. Нам по пути, мне как раз нужно пройти мимо парка. В темноте вы, пожалуй, не отыщете звонок». — «Я воспользуюсь вашей любезностью, но с условием, что вы примете от меня…» — «Ничего не приму». — «Сигару». — «Ну хорошо, от этого не откажусь».
Офицер вынул из красивой папиросницы отличную сигару стоимостью по меньшей мере десять су и подал ее мне. Огня у меня не было, он высек его кремнем и также закурил.
Судья перебил Жана Поке вопросом:
– Видели ли вы лицо этого иностранца?
– Вы знаете, огонь от кремня небольшой, — ответил рабочий, — я видел только прядь белокурых кудрявых волос и длинные, очень густые усы, которые были цвета спелой ржи и доходили чуть ли не до самых ушей.
– Сумеете ли вы узнать этого офицера?
– Не могу утверждать, что узнаю его самого, но усы его узнаю сразу.
– Хорошо, продолжайте.
– Мы шли быстро и через пять минут очутились у ворот. «Стой! — сказал я. — Мы пришли!» И позвонил.
– Не встретили ли вы кого-нибудь во время своего путешествия к замку? — спросил судья.
– Встретили какую-то маленькую девочку.
– Разговаривали ли вы о чем-нибудь, проходя мимо нее?
– Кажется, офицер в это время споткнулся и выругался. Я позвонил, в парке залаял Мунито, и спустя минуту мы услышали голос моряка: «Кто там? Кто пришел так поздно?» — «Вы Жак Ландри?» — спросил мой спутник. — «Да», — ответил управляющий. «Ну, так отворяйте скорее, я лейтенант Жорж Прадель, племянник господина Домера. Вы, наверно, уже получили письмо от моего дяди, в котором он извещает вас, что я приеду…»
Мэр и судья пришли в неописуемое волнение от рассказа Жана Поке.
– Неужели и Прадель ночевал сегодня в замке? — воскликнул Ривуа. |