— Мы договаривались, что я буду кормить тебя три раза в день. Неужели ты не хочешь поужинать? Сегодня у нас тушеная говядина. Твой отец обещал прийти.

Каждый день доказывал, что Джулиет Эронсон была права в своей догадке. В последнее время Уилл Эйвери ошивался вокруг чайной, все равно как тот дрозд в ожидании крошек.

— Я не голодна! — прокричала в ответ Стелла. — Все равно спасибо. Я просто устала и хочу лечь пораньше.

— Наверное, ты подхватила грипп, который сейчас повсюду, — сказала Лиза.

Когда Стелла наконец осталась одна и улеглась на узкой кровати, только утром застеленной чистыми белыми простынями, она по-прежнему думала, как легко могут люди исчезнуть. Она размышляла о воробьях и розах, о невидимых чернилах и девочках, оставленных на обочине. Ложась спать, она сунула диссертацию Мэтта Эйвери под подушку и всю ночь слушала, как шелестят ее страницы, словно листва за окном. Жизнь так устроена, что тебе что-то даруется, а чего-то ты лишаешься; но некоторые вещи остаются с человеком навсегда. Стелле снились озера и камни и девочки с черными волосами; она видела тот же сон, какой снился ее матери, и бабушке, и всем женщинам их семейства до нее. Проснувшись утром, она уже знала, какую принесет жертву.

Задолго до того, как Лиза спустилась на кухню, чтобы поставить тесто для дневной выпечки, задолго до того, как ее мать пришла на работу, а бабушка отправилась в сад, Стелла заперлась в ванной. Тряхнув волосами, она взглянула на себя в зеркало. Бледная, как звездочка, которую видно только в темноте. Хорошо, что Джулиет не увезла с собой сумку со всеми вещами, украденными во время выходных в Юнити, среди них было несколько коробочек краски для волос. Все время, что Стелла простояла, наклонившись над раковиной и подставив голову под струю воды, она думала о том дне, когда лед сковал озеро с такой холодной водой, что женщина обратилась в камень; в тот день поля были черными от воронья, и тысячи воробьев слетелись к берегу и не улетали, даже когда их пытались прогнать палками.

Не прошло и часа, как самая привлекательная черта Стеллы, ее длинные светлые волосы, которые Джулиет Эронсон советовала всегда распускать, чтобы они падали на спину льняной копной, превратились в черные. Потом она взяла маникюрные ножницы и коротко обкорнала себя, точно так, как обкорнали Ребекку в то утро, когда она утонула, оставив после себя косу, компас, звезду и колокольчик — вещи, которые Чарлз Хатауэй запер в ящик своего стола вместе с десятью наконечниками от стрел, выкрашенных кровью Ребекки. Там это все и лежало до тех пор, пока дочь Ребекки не вернула вещи туда, где им было место. Первое, что сделала Сара Спарроу, покинув дом Хатауэев, — смастерила шкафчик, где до сих хранились эти реликвии. Она хотела, чтобы о них помнили. Шкафчик застеклили гораздо позже, но сам он сохранился в первозданном виде, тщательно изготовленный из дуба, боярышника и ясеня. Сара не нуждалась в отдыхе, поэтому она не сомкнула глаз всю ночь, пока работа не была завершена. Только тогда она отдала несколько прядок материнских волос воробьям, терпеливо ждавшим подношения. Каждая прядка была быстро вплетена в их гнезда, устроенные в камышах, и ветреными днями эти прядки напоминали о себе, пугая лошадей и местных мальчишек, что-то нашептывая любому, кто набирался храбрости, чтобы пройти по тропе, где ничего не росло, но где давным-давно, вопреки времени года, распустились подснежники, пробив толстый лед, — это был подарок ангела печали.

Заклинание

1

Это время года жители Юнити проводили в своих садах, отбраковывая померзшие зимой клены, которые затем распиливались на дрова для будущего года. В это время года расцветали персиковые деревья, и весенняя лихорадка была в разгаре. Обычно в такое время Мэтт Эйвери работал сверхурочно, но в этом году он даже перестал подходить к телефону.