Вот теперь все, катятся они в задницу, а я пойду спать. Поднявшись на ноги, я слегка поклонился своим недавним собеседникам и пошел по направлению к лестнице.

Следующий его фраза прозвучала выстрелом в спину:

– Сколько нынче стоят шпаги в Сонтрондире?

Ноги остановились сами собой. Не так давно я сам был готов задать точно такой же вопрос, чтобы спасти Тибора и никак не думал, что мне самому придется на него отвечать. Наверное, определить мое совсем недавнее во времени дворянство достаточно легко. Не сомневаюсь, что полно всяческих мелочей, следуя которым сделать такой вывод очень просто. И еще акцент, от которого в ближайшее время избавиться у меня не получится. Кроме того, отсутствие родовых цветов, ясно указывающих на то, что за мной никто не стоит. Теперь ему достаточно спросить мое имя, чтобы его догадки окончательно подтвердились. Ну что ж, я сам помогу ему в этом.

Подойдя к столу, я сказал:

– Господа, я действительно пожалован дворянством совсем недавно. Это произошло в герцогстве Эйсен-Гермсайдр и зовут меня Артуа де Койн, барон. Еще я очень надеюсь, что последние услышанные мною слова были не очень удачной шуткой.

Вот теперь мой голос звучал как и подобает, с должными интонациями, не слишком заносчиво и вполне твердо. По крайней мере, так показалось мне самому.

– Вы так и не ответили на мой вопрос – все тот же блондин откинулся на стуле, сложив руки на животе и переплетя пальцы.

Все, теперь уже ничего изменить нельзя, слишком далеко это зашло. Господи, как же мне сейчас не до этого, как не хочется влезать в такую историю.

– Должен вас обрадовать, что с тех пор, как вы приобрели там свою, цены значительно выросли. Так что вы сделали очень удачное вложение капитала – надеюсь, мой голос звучал достаточно ровно.

Больше всего на свете мне хотелось схватить его за волосы и провести лицом по столу, сметая посуду. Туда – сюда, туда – сюда. Или ударить ногой в лицо. Или лицом об ногу.

Подействовало. Блондин вскочил, горя благородным гневом. Как же, даже не слишком зрячему человеку должны броситься в глаза его родовые цвета, которые повторялись на нем несколько раз. И цвета эти очень достойные, по крайней мере, два из них, голубой и зеленый.

Вот только не надо пытаться дать мне пощечину, я это не оценю. Очень удобно будет подставить под руку сгиб лучезапястного сустава примерно в то место, где обычно измеряют пульс. Это надолго отобьет желание ею размахивать.

Затем я обязательно возьму тебя за отвороты камзола, а вот дальше пойдут варианты, из которых мне больше всего импонирует тот, при котором следует заехать головой в лицо.

Но при всем при этом получается обычная кабацкая драка, что не принято среди людей благородного происхождения. Да какое оно у меня, это самое происхождение, у моего Ворона родословная значительно почетнее.

Он сдержался. Может быть, потому что прочитал нечто в моих глазах, но вероятнее всего из-за того, что ему пришлось бы тянуться через стол, и существовала вероятность на него упасть. Разве что мне подойти поближе, получить свою пощечину, отойти снова и уже после этого высказать все, что я по этому поводу думаю.

Остальные вскочили вместе с ним. Один из них, правда, сразу же рухнул, наверное, выпитое вино притянуло его обратно к стулу.

Помнится, был у меня разговор с Горднером, о правилах вызова на дуэль, о так называемом Дуэльном кодексе и еще о многих вещах напрямую со всем этим связанных. Вот только разговаривали мы об этом вскользь, кто бы мог подумать, что не пройдет и двух недель, как такие знания мне понадобятся.

Сейчас я не знал, как вести себя дальше. Меня оскорбили, я оскорбил, и теперь кто-то из нас должен был сделать вызов. Все, что я запомнил, если один вызывает другого на поединок чести, другой имеет за собой выбор оружия.