Прескотт поджал губы и задумался. После столкновения с графом Вуттон-Барретом в гостиной они с сэром Ли долго сидели в саду и задушевно беседовали, словно старались наверстать упущенное за тридцать лет. Потом, примерно около часа назад, старик вежливо откланялся, сказав, что хочет отдохнуть после треволнений этого дня. А Прескотт остался сидеть в саду, пытаясь собраться с мыслями.

– Когда вы увидели письма на своей кровати, Джинни? – спросил Прескотт.

Джинни наморщила лоб, вспоминая точное время.

– Минут тридцать назад. Горничную вызвали вниз, а затем велели ей найти меня. Поэтому на несколько минут моя комната была в распоряжении человека, который принес туда эти письма.

Не слишком ли много совпадений? Непохоже, чтобы сэр Ли был сколько-нибудь изумлен и потрясен, впервые услышав от них про шантаж. Более того, он сказал, что хочет внести свой вклад в дело поисков злоумышленника. И это в его-то возрасте! Эдвина как-то выразила догадку, не присутствуют ли на вечеринке, кроме них, и другие жертвы того же самого шантажиста. До сих пор никому не приходило в голову, что, возможно, они не единственные, кто его выслеживал.

Эдвина с тревогой взглянула на Прескотта:

– Вас что-то беспокоит?

– Ах вот вы где! – С озабоченным видом в комнату влетела запыхавшаяся Дженел. Не успев отдышаться, она воскликнула: – Вы слыхали последние новости? Я видела, как два полицейских вели под руки мистера Тодда. Но они почему-то называли его мистером Куинсом!

– Мистера Тодда? – ахнула изумленная Джинни. – А я думала, он родом из Ноттингема…

Дженел все еще тяжело дышала и обмахивалась веером.

– Он недавно приехал в Лондон, и никто не наводил справки о его жизни в Ноттингеме. Никто не знал наверняка, откуда он родом.

– Он вращался как раз в тех самых кругах, где мы сосредоточили наш поиск, – согласилась Эдвина. – Он входил в наш список.

Дженел жестом попросила Эдвину дать ей договорить.

– Офицеры полиции настойчиво называли его «мистер Куинс»! Они сказали, что Тодд – вымышленное имя, которое присвоил себе Куинс! Он скрывал свою личность! Но самым непостижимым во всей этой истории мне кажется то, что эти офицеры оказались совсем другими, а не теми, которых наняли мы в лондонской полиции!

Джинни кусала губы.

– Так, значит, ты думаешь, что это они вернули мне мои письма? Как же они узнали о шантаже?

– Значит, тебе вернули письма? – радостно воскликнула Дженел. – Тем лучше! Я очень рада за тебя.

– Может быть, мы попали в самую точку, думая, что существуют и другие жертвы шантажа. Наверное, это они наняли тех полицейских, которые провернули эту операцию, – предположила Эдвина. Но потом ей на лицо легла тень сомнения, и, качая головой, она проговорила: – Но в таком случае почему они вернули письма Джинни? Ведь это вещественные доказательства, которые могут быть использованы в суде!

Прескотт почувствовал необходимость переговорить со своим дедушкой. Обняв Эдвину за талию, он кивнул:

– Уверен, скоро мы обо всем узнаем. – «Как только я побеседую с сэром Ли». – А теперь давайте отпразднуем эти радостные события: то, что Джинни вернула свои письма, а мерзкого шантажиста арестовали.

– Нам нужно отметить много приятных событий! – добавила Дженел, и ее глаза радостно заблестели. – Я так счастлива, что нашелся ваш родной дедушка. Мне сэр Ли с первого взгляда понравился. Он очень милый и обходительный.

Прескотт вскинул голову:

– Да, но не всегда.