Возможно, присутствие Прескотта вдохновило Эдвину. Сама удивляясь своему ледяному спокойствию и уверенности в себе, Эдвина подхватила игру:

– Вот как? Я заинтригована. Ради всего святого, объясните мне, мистер Дивейн, возможные подводные камни такого замужества. Почему нежелательно выходить замуж за сироту? Возможно, послушав вас, я изменю свою точку зрения.

Прескотт задумчиво поскреб подбородок.

– Ну, скажем, во-первых, раз у меня нет родственников, некому будет приезжать и гостить у нас месяцами. К глубочайшему сожалению, в доме будет тихо и спокойно. Во-вторых, у меня нет страдающих старческим слабоумием престарелых тетушек и дядюшек, которым необходимы забота и внимание и которые нуждаются в общении с нами.

– Так, значит, мы не сможем вести с ними увлекательные разговоры о былых временах и по многу раз надень слушать одни и те же старые анекдоты? Это весьма прискорбно, дорогой.

– В-третьих, у меня нет племянниц, которых надо вывозить в свет и подыскивать им выгодную партию, а также племянников, которых, пустив вход связи, необходимо пристроить на выгодную должность.

– Да, это ужасно, милый. – Эдвина раскрыла веер и начала рассеянно им обмахиваться. – Неужели и вправду нас ждут такие безрадостные перспективы?

Притворно вздохнув, Прескотт покачал головой:

– Боюсь, все эти прелести семейной жизни я не в состоянии вам обеспечить, миледи.

Лорд Милсборо удивленно разглядывал их в свой монокль, переводя взгляд то на Эдвину, то на Прескотта.

– Гм… – Закрыв веер, Эдвина принялась постукивать им по своей ладони. – Значит, в праздники мы избежим ссор по поводу того, чьих родителей поедем навещать?

– Боюсь, что да, мое сокровище. И это значит, что нам придется в два раза чаще навещать вашу родню.

Обмахиваясь веером, Эдвина подняла глаза на Прескотта:

– Есть ли у брака с сиротой еще какие-нибудь недостатки и подводные камни, о которых мне следовало бы знать, милый?

– Ну, после моей смерти все отойдет либо нашим детям, либо вашим родственникам.

– Но разве это плохо?

– Нет. И некому будет оспаривать завещание. Жаль только, бедняг адвокатов оставим без куска хлеба.

Эдвина похлопала Прескотта по плечу:

– О, дорогой, вечно вы печетесь о благе других. Думаю, адвокаты разыщут что-нибудь, что можно было бы оспорить и за что можно выставить астрономический счет. Не правда ли, лорд Милсборо?

– Гм… Ну да, эти черти проклятые всегда найдут что оспорить. Ах… – Лорд Милсборо тихо кашлянул. – Да, кстати, вы прелестно выглядите, голубушка.

Эдвина стала взбивать локоны, прихорашиваясь.

– Разве вы не согласны, ваша милость, что новая прическа, а также помолвка, совершенная с умом, творят с женщиной настоящие чудеса?

Лоб лорда Милсборо покрылся испариной, и Эдвине стало даже немного жаль его. Но не слишком – пусть впредь не сует свой нос в чужие дела!

– С умом… Я… ах… Мне нужно идти, голубушка. Я… ну… Примите мои поздравления.

Взволнованный лорд Милсборо стал торопливо пробираться сквозь толпу.

Эдвина вздохнула с облегчением и стряхнула с платья невидимые пылинки. Шутка удалась. Однако в глубине души она не могла не чувствовать легкое сожаление из-за того, что им с Прескоттом приходится терпеть все это. Эдвина не могла понять, как Прескотту удается постоянно держать наготове свою маску. Она знала: это не так-то просто.

– Встречаемся возле дамской комнаты, – шепнули Эдвине на ухо. Подняв голову, она увидела впереди, в толпе, спину поспешно удаляющейся Дженел и сиреневое перышко ее тюрбана.