Эдвина призадумалась. Прескотт уже строит планы на то время, когда их миссия будет завершена. Хотя что же в этом странного? Прескотт обещал провести с ней всего четыре недели. Но несмотря на это, Эдвина лелеяла надежду, что, узнав ее поближе, он согласится остаться с ней подольше.

Разумеется, только ради того, чтобы поймать шантажиста и довести дело до конца!

– Что-то вы притихли, Эдвина, – заметил Прескотт. – О чем вы беспокоитесь? О приглашении? Но я уже говорил вам, что шантажист не определил бы место встречи у Кендриков, если бы не знал точно, что вы тоже будете туда приглашены.

Эдвина в очередной раз почувствовала угрызения совести из-за того, что до сих пор не сказала Прескотту всей правды. Но аргументы Дженел заставили ее держать рот на замке. Когда Эдвина взяла на себя исполнение роли жертвы шантажа, у Джинни сразу гора свалилась с плеч. К тому же Джинни начала испытывать к Прескотту симпатию и не хотела упасть в его глазах.

Но Эдвина не могла избавиться от переживаний по поводу того, что должен думать о ней Прескотт, раз он поверил, что она стала объектом шантажа. Он решил, что у нее был любовник? Что она нарушила супружеский долг? Эта мысль ей претила.

– Уверен, что как только вы вернетесь домой, вас будет ждать приглашение на вечер к Кендрикам, – заверил ее Прескотт.

– А когда мы получим это приглашение, вы будете готовы сразу же уехать?

– Мои вещи уже собраны.

– Хорошо. Чем быстрее мы прибудем на место, тем скорее начнем обыскивать дом. Новый поворот событий играет нам на руку, поскольку шантажист входит в ограниченный круг людей.

– Согласен. Звезды, кажется, благоприятствуют нам. Вы хотите вернуться, Эдвина, или продолжить прогулку?

– Давайте погуляем еще немного, если вы не против.

– Длительные прогулки на свежем воздухе успокаивают нервы. Вы согласны?

– О да! Это верно. – Эдвина улыбнулась. Главным, что благотворно на нее влияло, были не пешие прогулки, а радость от того, что он рядом.

Так прекрасно было находиться с Прескоттом наедине, владеть им безраздельно. Его близость волновала Эдвину и возбуждала жар в ее теле. Он поразительно красив и исключительно внимателен к ней. Как можно не увлечься таким мужчиной?

Она споткнулась.

Прескотт поддержал ее и спросил:

– С вами все в порядке?

– Да. Я… Ах… Я зацепилась за подол своей юбки. – Бог ты мой! А ведь это правда: она и в самом деле не на шутку увлеклась Прескоттом! От этой мысли щеки у нее вспыхнули как маков цвет.

– А вы знаете, что вас называют за глаза «краснеющая вдова»?

– Что? Краснеющая вдова? – Эдвина зарделась еще сильнее. – Почему светские сплетники по-прежнему продолжают называть меня вдовой, хотя, по нашему замыслу, они по крайней мере должны считать, что я помолвлена?

– По-моему, мало кто верит, что у нас дело дойдет до свадьбы.

Она удивилась:

– Вот как? Почему?

– Не удивляйтесь. Время от времени случается, что жених и невеста идут на попятную. – Прескотт заговорщически наклонился к Эдвине. – А в нашем случае люди недалеки от правды. И когда мы разорвем помолвку, это никого особенно не удивит.

У Эдвины все опустилось внутри. Он проговорил это так равнодушно, так холодно, как будто это не имело для него ровно никакого значения. А ей будет очень не хватать Прескотта. Его улыбки, насмешливых глаз, того, как она себя чувствовала с ним. Их дружба поистине была светлым пятном в ее жизни. Это было прелестно и восхитительно.