высоко.

А мама снизу кричала, чтобы я не совался к воде.

А до воды вон еще сколько! Я взял и плюнул сверху.

Мама закричала:

— Ну вот, уже начинается!

МЫ ПОЕХАЛИ

Вдруг как загудит гудок! И мама больше ничего уже не стала говорить и

заткнула уши пальчиками. И совсем вбок стала глядеть.

А я уже не боялся и побежал глядеть, где это гудит. Бабушка тоже со

мной пошла. Мы потом увидели, что это гудок. Он очень большой и медный.

Большой такой, как самовар, и от него веревки. Капитан как потянет веревку,

так из гудка пар пойдет. И гудок заревет изо всей силы.

Потом я увидал, как отвязывают наши веревки от пристани. Там пеньки

такие на пристани есть, чтобы к ним пароход привязывать. И мы стали

отъезжать вбок от пристани.

Я смотрел на пристань, а бабушка говорила:

— Вон, видишь, мама белым платочком машет.

А там все платочками махали. И я не видел, которая мама.

НА ПАРОХОДЕ ЕСТЬ СТОЛОВАЯ

Я посмотрел назад, а сзади нас шла стенка. Только это не стенка, а все

окошки и двери: много-много. Двери открываются, и оттуда выходят дяди и

тети, все без шапок, и ходят по веранде, и смотрят за загородку, как вода

бежит.

А потом из двери вышел дядя в белом костюме. Совсем как в Москве в

гостинице. И тоже с подносом и чайниками.

Бабушка говорит:

— Хочешь, кофе пить будем?

И мы пошли в эту дверь. А там большая комната и столы стоят. И на всех

столах — белые скатерти, и на каждом столе стоят цветочки. И все там сидят и

едят. И пьют кофе. А по бокам все диваны.

Я скорей встал на диван на коленки. И стал смотреть в окно. Мне очень

хотелось смотреть, как там на берегу. Какие там домики и садики и как на

реке лодочки плавают.

Бабушка сказала, что мы сейчас в столовой. И чтобы я сел как следует, и

мы будем кофе пить. А все равно слышно, как пароход колесами шлепает. И даже

трясется немножко. Потому что у нас на столе стаканчики стояли, и они

звякали.

Бабушка велела, чтоб нам принесли кофе и чтоб я пил и не вертелся.

Бабушка мне сказала, что мы сейчас пойдем в нашу каюту.

Я сказал:

— Почему?

Бабушка говорит:

— Потому что надо посмотреть наши вещи.

А я сказал:

— Почему каюту?

Бабушка говорит:

— Ты что за почемучка такой? Все «почему» да «почему»!

Я сказал:

— А я Почемучка.

Бабушка говорит:

— А ты не будь Почемучкой. А скажи: «Какая это каюта?»

КАК БЫЛО В НАШЕЙ КАЮТЕ

Бабушка мне сказала, что каюта — это комнатка, и там кровати, и столик,

и окошко. И окошко можно открыть: оно уходит вниз, и тогда прямо без стекла

можно смотреть. И все видно, и все слышно, и воздух хороший. И чтоб я скорей

допивал кофе. Я все допил и говорю:

— Вот.

И слез с дивана.

Мы с бабушкой пошли и пришли в коридор. Там окон нету, а вместо крыши

сверху стекло. Только не совсем стекло: оно белое, как бумажное. Через него

не видно, а свет идет.

Я сказал.

— Почему?

А бабушка говорит:

— По-настоящему скажи.

А я не захотел. Потом мы остановились. Бабушка достала из сумочки ключ.

А на ключе прицеплена копеечка, только большая. Бабушка на нее посмотрела и

говорит:

— Верно. Семь. И на дверях семь.

И показала мне, как это семь. А семь — это как кочерга. А потом ключом

— трик-трак! — и открыла! И мы вошли в каюту.