принесет нам коконов.

КАК Я ЛУЧШЕ ВСЕХ СПРЯТАЛСЯ

Потом Надежда Ивановна вдруг стала и говорит:

— А теперь давайте в прятки играть.

И сказала, что она пойдет в дом и там будет сидеть, а чтоб мы побежали

в сад прятаться. И чтоб закричали, когда «уже». А я побежал вместе с Грицем.

А он скорей меня побежал и сразу запрятался.

И все дети запрятались. Никого не стало. Я один остался и побежал, где

большая трава. Она была высокая. Я хотел в нее залезть и руками стал ее

отгребать. А она мне страшно больно сделала, потому что она жжется. А я ее

ногой. Я немножко даже заплакал. А все равно полез. Она мне ногу тоже

обожгла. А потом я ее потоптал.

Я ее со всей силы топтал. И совсем затоптал. Так что вышло, где сесть.

И я сел. А она все равно через штанишки немножко кусала. Зато меня совсем не

видно было. Потому что кругом все эта трава была. И потом Гриц крикнул:

— Вже уси поховалыся!

Это он кричал, что все попрятались. Чтоб Надежда Ивановна шла искать. А

я сидел и не шевелился. Потом я слышал, как девочки кричали. Это они потому

кричали, что их Надежда Ивановна находила.

А Грица не могла найти. А потом нашла. И все кричали, что он на дереве

сидит. А потом все стали искать меня.

И все кричали:

— Лешки нема! Лешки нема!

Одна девочка хотела пойти, где я в этой траве сидел, и не пошла и

закричала:

— Ой, там крапива!

И убежала. Это, значит, я в крапиве сидел.

А потом Надежда Ивановна закричала громко-громко:

— Лешка, вылазь!

И закричала, что они не могут меня найти никак. Я скорей из травы

выскочил. И побежал на веранду. Меня увидали, и все стали кричать:

— Он в крапиве был! Он в крапиве был!

Это потому, что у меня и руки, и ноги, и щеки тоже, и лоб тоже совсем

стали красные. Эта крапива кусает, как комары. Я тоже смеялся.

А Надежда Ивановна сказала:

— Ну, молодец, что терпел. Ничего, это к вечеру пройдет.

А я сказал:

— А зато не нашли!

КАКАЯ ЭТО ДЗЫГА

Я раньше не знал, какая это крапива. А теперь я ее не боюсь. Потому что

все равно Катя мне приносила зеркало и показывала, какой я смешной стал.

А я не смешной, а только очень красный.

Надежда Ивановна все равно говорила, что я молодец, потому что я

крапивы не испугался.

А потом принесли кубики, и мы находили буквы. И я нашел букву «П»,

потом букву «О», потому что она просто кружочком. А потом букву «С», она

тоже кружочком, только не совсем.

А Гриц все буквы знал. И одна девочка тоже все буквы знала. Ее Параской

зовут. Я узнал, какая буква «Ф». Она стоит, будто руки в боки держит. И мы

все делали руки в боки и показывали «Ф». А потом я стал просить, чтобы Гриц

показал дзыгу.

И все стали кричать:

— Дзыгу! Дзыгу!

И Надежда Ивановна сказала, чтоб Гриц показал дзыгу. А Гриц сказал, что

он сначала кнут сделает.

Он побежал, принес палочку. А потом к палочке привязал веревку, и вышел

кнут. А потом полез в карман, и я боялся, что дзыга живая и выскочит.

А она не живая, а это из дерева. Это толстенький столбик, а внизу

остренький. Гриц на него кнут намотал, потом как дернет! — дзыга упала на

пол и стала крутиться и стояла, не падала. Гриц стал ее кнутом погонять, а

она еще больше крутилась. И стала по полу ходить и жужжать. А он еще сильней

кнутом.