Муромцев. Извините, я даже не хочу слышать этого. Я люблю Марью, и она меня любит, раз выходит за меня. И мне бы не хотелось думать…

Родительница. Слушай, ты и вправду блаженный какой-то. Ты где живешь? На облаках? А мы – на земле грешной. Это у вас там все идеально, а у нас, извините, в троллейбусе иногда в живот толкают. И не извиняются.

Муромцев. Это случайно. Они просто не замечают, им надо сказать, они обязательно попросят прощения.

Родительница. Нет, ты чокнутый. Ты просто чокнутый! Ты думаешь, на заводе твоем – вот ты рассказывал – тебе повышение всякие предлагают, поездки – это что, так просто, за твои заслуги? От тебя избавиться хотят, сбагрить куда подальше со всем твоим идеализмом.

Родитель. Вот.

Муромцев. Как вам не стыдно! Вы же не знаете их, это порядочные люди.

Родительница. Конечно. Вполне порядочные. И именно поэтому они хотят делать то, что им положено. А ты им мешаешь.

Родитель. Да.

Mуромцев. Я не мешаю, я хочу помочь.

Родительница. Помогать надо, когда просят.

Родитель. А тебя не просят.

Муромцев. Если бы все так рассуждали, общество остановилось бы в развитии. Прогресс невозможен без инициативы отдельных людей. Так меня, во всяком случае, учили.

Родительница. А тебя не учили, что в жизни бывает по-иному, чем в теории?

Муромцев. Учили.

Родитель. Вот видишь.

Муромцев. Но этот разрыв надо стараться ликвидировать. Каждому надо стараться. Мне, вам…

Родительница. Нас оставь. Старайся сам.

Муромцев. Марье…

Родитель. И Марью оставь.

Муромцев. Нет, не оставлю. Я люблю ее.

Родительница. Ты бы лучше помог ей.

Муромцев. А разве любовью можно помешать?

Родительница. Помешать можно чем угодно. Если не знать меры.

Муромцев. Тогда я ей другим помогу.

Родительница. Чем это?

Муромцев. Чем? (Пауза.) Я знаю чем.

Родительница. Л1ожет, и нам не худо бы узнать?

Муромцев. Узнаете. Скоро узнаете. И тогда увидите, что были не правы. И насчет ее, и насчет меня. (Уходя.) Вот увидите!

Родители (вслед, хором). Боже, что ты задумал?

Занавес закрывается. Муромцев выходит на авансцену. Из палатки выходит дядя Коля. Он в ватнике.

Дядя Коля. А, молодому специалисту! Опять торопишься?

Муромцев. Да, вот тут…

Дядя Коля. Ну что, не придумал ответ на мою загадку?

Муромцев. Пока нет. Мне тут другую пришлось решать.

Дядя Коля. Жизнь – она завсегда загадки задает. Решил?

Муромцев. В теории. Теперь вот еще на практике осуществить.

Дядя Коля. Ну, дерзай, дерзай. Кто тебя знает, может, и осуществишь. (Кричит вниз.) Эй, братцы, перекур! (Уходит.)

Муромцев остается на авансцене. Даже после того как в зале загорится свет, он еще некоторое время будет рассматривать зрителей, затем усмехнется и уйдет.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Кабинет директора. Письменный стол накрыт зеленой скатертью и превращен в стол заседаний. На нем – табличка с указанием мест участников: «Главный инженер», «Главный технолог», «Зам по кадрам», «Начальник цеха», «Председатель цехкома». Директор стоит во главе стола, заводское руководство и цеховое начальство перемещаются вокруг стола, занимая поочередно разные должности – соответственно произносимой реплике. Вначале все что-то говорят вместе. Директор поднимает руку. Воцаряется тишина.

Директор. Давайте по порядку… Главный инженер.

Заводское руководство (переходит на место главного инженера). Ну что я могу сказать в его оправдание…

Директор.