– Ах, да… – почесал Брок затылок. – Дорогая Чучундра, ты уж наведи сама бардак, ладно? Ведь убираться тебе потом придется… А мы пока с Константином Петровичем Горыныча спеленаем.

Мадам Чу горестно вздохнула, вышла в соседнюю комнату, и вскоре оттуда послышался звон и грохот.

Мужчины взяли рулон скотча и принялись обматывать липкой лентой дракона.

– Улетаешь, значит? – удобней подставляя бок, спросил Горыныч.

– Да вот, понимаешь, надо бы…

– А жаль! Мы бы сработались с тобой. Жаль это дело так и не довели до конца…

– Как же не довели? – Брок передал скотч Константину Петровичу и недоуменно развел руки. – Всё ведь распутали!

– Виновные-то не наказаны…

– То есть как это?! – подпрыгнул земной сыщик. – Главный преступник – Рыщ, а он мёртв. Разве это не наказание? Сама судьба, так сказать, приговор в исполнение привела!..

– Да ты знаешь, – помотал средней головой Змей, – мне кажется, Глюк не менее Рыща виновата. Да еще и следствие по ложному пути вела…

– Ну, положим, Глюк тоже наказана, и еще как! К тому же, она реабилитировалась тем, что своим телом поделилась с Дурилкиным.

– А Дурилкин тоже не святоша, кстати. Если бы состоялся законный суд, он бы тоже свое получил.

– Можно подумать, он не получил! Тела лишился, голова на шее драконихи болтается! Похуже тюрьмы, я думаю… Да еще и пожизненной, скорее всего. Как он сказал? Коммунальное тело… Очень точно, по-моему. И страшно. Уж я-то это испытал собственной, так сказать, башкой!

– Тебе что, плохо со мной было? – собрался было обидеться Горыныч, но Брок замахал руками:

– Да не в этом дело: хорошо, плохо… Главное, что ты лишен самого дорогого – самого себя! Ты не можешь в таком положении ощутить свободы в принципе!.. Даже в тюрьме можно как-то уединиться – в карцере, например, а когда у тебя и тело общее с кем-то еще, и разум – бр-р-р!..

– Значит, ты считаешь, дело закрыто?

– Конечно закрыто! И не думай впутывать сюда полицию. Они ничего дельного не предложат. Даже в ту же тюрьму Глюк и Дурилкина сажать проблематично – они же как бы разнополые… Хотя, теперь это вопрос спорный… Но я бы полиции не доверял. Кто их знает, вдруг решат, что раз землянин юридически не член вашего общества, то с его интересами можно вообще не считаться? Отрежут профессорскую голову, да и дело с концом.

– Нет, не буду я в полицию обращаться, – заверил Змей Горыныч. – Дело и впрямь можно считать закрытым. Спасибо тебе, Брок!.. – Из глаза Змея выкатилась едкая слезинка. – Прощай! И не поминай меня лихом…

– Да что ты говоришь? – Брок тоже расчувствовался и украдкой вытер глаза. – Я тебя только добром вспоминать буду… Для меня было большой честью работать с тобой!..

Тут уж оба сыщика не выдержали и, обнявшись, разрыдались в голос. Правда, Горынычу обниматься было уже нечем – лапы и крылья ему успел обмотать скотчем Константин Петрович, – так что обнимал шею Змея Брок, а дракон терся головами ему о плечо.

Ветровка землянина от слез Горыныча начала дымиться, и земному сыщику пришлось вскоре отпрянуть от друга.

– Прости, – сказал Змей.

– Пустяки, – ответил Брок, разглядывая на самом видном месте куртки дыру с обугленными краями размером с кулак. – Ира заштопает…

– Тогда прощай, – еще раз сказал Горыныч.