Поняв, что что-то стряслось, я вылез из одеяла.

–Она следила за нами, эта тварь, - рассказывал он, пока я разглядывал длинный раны у него на руках, на плечах и на спине. - Она шла за нами от рынка. Может, и раньше, но я заметил ее только тогда. Да нет, вряд ли раньше, на рынке привязалась. Ощущение мерзкое, скажу я тебе! У этого малолетнего мерзавца еще и глаза горели, чтобы мне провалиться на этом месте… - он подпрыгивал от возбуждения.

–Не вертись, - удержал я его. - Спокойнее.

–…когда мы были уже почти на месте, я послал Тики бежать домой со всех ног, а сам пошел отвлекать гадину. Я рубил этот живой труп почти час! Искрошил в мелкий дребезг!

–Ладно, ладно, - сказал я. - А догадался сжечь его? Может ведь и встать.

Винес выругался.

–Нет, у меня не оставалось сил на самое простенькое заклинание. Я сюда-то пришел кое-как. Слушай, там у меня на спине должна быть довольно глубокая царапина, она меня облапила, эта гнида…

Я как раз разглядывал эту "царапину". Действительно очень глубокая рана. Рубашка прилипла к ней, и кровь перестала идти, но сейчас, когда я отлепил засохшую ткань, рана закровоточила.

Подумав, что здесь весьма пригодилось бы дедово мастерство, я принялся за длинную тонкую щель в коже. Я откинул защиту и приник к его телу всеми чувствами. Придется обходиться своими силами, рана проходит опасно близко к легкому, почти задев его. Если Винес продолжит свои подпрыгивания, легкое порвется.

Я уложил его силой на сундук и велел успокоиться. Он лег, но продолжал ворчать, мешая мне. Но я быстро перестал слышать его, сконцентрировавшись на вздымающихся и опадающих пузырьках.

Долго я настраивался в унисон его дыханию, пульсу, подстраивая его жизненный ритм к своему. Сначала я задышал учащенно, как он, потом медленно стал вдыхать глубже, спокойнее, выдыхая воздух осторожно, еще осторожнее… Его дыхание выровнялось, он, кажется, задремал. Тем лучше.

Наклонившись над мускулистой спиной, я держал руки на краях раны, заставляя мышцы воссоединиться, восстановить целостность…

Я не врач. Это была импровизация, и странно, что она удалась. Но уж очень я перепугался, когда почувствовал, какой глубины был тонкий разрез, почти царапина. Что за когти у того мертвяка? Или не замеченное Винесом оружие?

Братец спал в моей кровати, окровавив ее. Завтра придется разбираться с кастеляншей из-за белья.

А где спать мне? В Школе еще не начали топить, хотя на дворе начало ноября, и который день снег. На полу спать совсем не хочется. Может, пойти к деду в кабинет? Если не заперто, - а он обычно не закрывает, - я смогу устроиться на диване.

Ругаясь на чем свет стоит, я брел по ночной Школе. Дежурный давно уже не трогал меня, зная, что я часто хожу ночью к ректору. Да он и спал, кажется: даже голову не поднял при моем появлении. Понятно, почему явление раненого Винеса не вызвало шума.

Я становлюсь излишне эмоциональным, сказал я себе. Бери пример с отца. Вот кто лишний раз глазом не моргнет.

Толкнув дверь и с удовлетворением убедившись, что она открыта, я бесшумно пробрался к дивану и радостно плюхнулся на него. И тут же соскочил: на диване кто-то спал!

Уже не спал.

Вспыхнул яркий белый свет. Жмурясь и прикрываясь рукой, я разглядел Эмира.

–Мирэн знает что, - сказал он безмятежно. - Почему ты не у себя?

–Хм, - сказал и я, пытаясь выглядеть таким же спокойным. Однако меня трясло. - В моей постели спит Винес.

–Сколько времени? - спросил он, вставая. Он, как и я, спал почти не раздеваясь.

–Часов семь, - прикинул я.

–Что случилось, расскажешь по дороге, - бросил он через плечо.

Пришлось мне тащиться обратно, гадая, как он угадал, что что-то случилось.