— Затем я обвинил Говарда в нарушении заповеди «не укради». И теперь чувствую, что у меня имелись веские основания, мистер Ван Хорн. Как я мог усомниться в том, что Говард украл двадцать пять тысяч долларов? Ведь он сам передал мне эти деньги на озере Куитонокис, чтобы я заплатил их шантажисту Салли? Все ясно, и никаких вопросов здесь быть не должно. Деньги украли из стенного сейфа в этом кабинете. Это были ваши деньги. Я видел список серийных номеров пятидесяти пятисотдолларовых купюр и успел сравнить его с пятьюдесятью купюрами по пятьсот долларов, которые мне дал Говард. Они полностью совпадали, до последнего номера. Отчего же я вообще заговорил об этой заповеди? Тем более что Говард признался в краже денег из вашего сейфа.

И однако сегодня вечером на кладбище, мистер Ван Хорн, я спросил себя: неужели Говард украл деньги, потому что по натуре был нечист на руку либо легко поддавался искушению? А может быть, он украл оттого, что случилось нечто необычное, связанное с исключительно сильным принуждением, заставившим Говарда украсть, вопреки его человеческой сути, обычно совершенно невосприимчивой к подобным соблазнам? И если обстоятельства вынудили Говарда похитить ваши двадцать пять тысяч долларов, мистер Ван Хорн, то кто же создал подобные обстоятельства?

И это привело меня к кульминационному пункту всего дела.

Дидрих шевельнулся в своем убежище теней, как будто готовясь привстать.

— Теперь я знаю, что Говард был вынужден совершить ряд преступлений, в которых я его обвинил и за которые возложил на него ответственность.

И я задумался о том, кто толкнул его на эти преступления. О настоящем виновнике.

Я задумался о виновнике, мистер Ван Хорн, как о некоей бесплотной сущности или факторе в математической проблеме, словом, как о неизвестном. Говарда заставили их совершить, а значит, виновник существовал. И я сразу спросил себя: что же представляет эта реальная, хотя и безвестная величина? И какова система ценностей данного мистера Икс?

Мне уже было известно, что из пяти нарушенных заповедей моя величина Икс несет ответственность за три. Так что для мистера Икс все начало складываться хуже некуда. Потому что в прошлом году я нашел следующий ответ — Говард нарушил десять заповедей. Но сейчас понял, что ошибся в одном, очень важном, аспекте. Мой Икс умело создал видимость, иллюзию нарушения Говардом Декалога или, по меньшей мере, трех из пяти исследованных мною частей. А значит, рассуждая математически, это были «ценности» мистера Икс: он манипулировал событиями, и у окружающих оставалось впечатление, будто Говард нарушил все десять заповедей.

Но если так оно и было, то что мог знать настоящий виновник? Он должен был знать основной факт, — что Говард, без всяких манипуляций, по своей воле нарушил две заповеди или, вернее, совершил два преступления против свода этических правил, которые мы называем десятью заповедями. Я говорю, что истинный виновник должен был это знать, мистер Ван Хорн. И вот почему если мы станем утверждать обратное, то невольно признаем, будто у настоящего виновника, мистера Икс, имелся свой, независимый от поступков Говарда, «план десяти заповедей». Но это немыслимо. Нет, именно нарушенные Говардом первые две заповеди — «не желай жены ближнего» и «не прелюбодействуй» — побудили виновника составить обширный план, в соответствии с которым Говарду предстояло нарушить уже все заповеди. Или все, кроме одной, мистер Ван Хорн, хоть общая иллюзия связывалась как раз с этой, одной заповедью. Сейчас я подхожу к кульминационному пункту моего аргумента, и он, наконец, займет надлежащее ему место.

Эллери налил себе стакан воды. Он поднес его к губам, но, посмотрев на стакан, тут же протер пальцами в перчатках стеклянную поверхность, к которой прикоснулся, и отставил его в сторону, так и не выпив воду.

— Откуда виновник мог знать, что Говард пожелал Салли, а затем удовлетворил свое желание и овладел ею? У него был только один способ.