|
А точнее, никаких событий не было вовсе. Мы заняли столик в пивном баре возле окна, затянутого рыболовной сетью, и выпили пива. Поначалу я решила, что Володя вознамерился споить меня, но он особо на выпивке не настаивал и сам не очень налегал на пиво, зато совершенно неожиданно разговорился. Я‑то была уверена, что парень молчун, но вскоре убедилась, что сделала весьма поспешное заключение. С моей точки зрения, он трещал, как заведенный, болтал сам и обращался с вопросами ко мне. Это особенно нервировало, так как приходилось отвечать, вместо того чтобы тщательно проанализировать ситуацию. Он рассказал мне историю своей жизни и выпытал мою. Потом долго распинался о своей работе, я слушала и мрачнела все больше и больше, потому что вел он себя не правильно, и это меня беспокоило. Я совсем было собралась напрямую спросить, какого черта он убил Шляпу, как вдруг поняла, чего мерзавец добивается. Ну, конечно, он ждет, когда стемнеет. Пойдет меня провожать и в тихом переулке… Милиция решит, что это ограбление, а Володя скажет, что он ни при чем, проводил меня до остановки и больше знать ничего не знает.
Я с испугом посмотрела в окно. До темноты еще далеко, но рисковать я не стала. – Пожалуй, мне пора, – немного невпопад заявила я. Лицо Володи приняло грустное выражение. – Может, ко мне? – кашлянув, предложил он. Я мысленно усмехнулась: «Какой умный…» – Давай в другой раз, – вздохнула я. – Живот чего‑то опять побаливает, может, от пива? – Может, – согласился он, быстро расплатился, и мы снова оказались на улице. Я предприняла слабую попытку отделаться от убийцы, но он проводил меня до подъезда. Посмотрел на мои окна и с наигранной робостью спросил: – Не хочешь пригласить меня в гости? – У меня соседи злющие, – ответила я. – Ясно. Вернусь из командировки и позвоню тебе. Можно? – Конечно. – Вот мой телефон, домашний и мобильный. На всякий случай. Я сказала «спасибо», он слабо пожал мне руку и удалился, а я, перескакивая через две ступени, бросилась в квартиру, с намерением звонить в милицию. Входная дверь была заперта, я вспомнила, что забыла ключ, и надавила на кнопку звонка. Открыл мне Юрасик, выглядел он каким‑то пришибленным и почти трезвым – для субботнего вечера вещь практически невероятная. – У нас новые правила, – со вздохом сообщил он. – Дверь теперь держим запертой. И никаких гостей. – Он испуганно огляделся и перешел на трагический шепот: – Варвара шибко переживает. Тут и сама Варвара возникла на пороге кухни – лицо бледное и вроде бы даже заплаканное, хотя это мне наверняка показалось, наша бабка плакать никак не может… – Нашла своего друга? – ласково спросила она меня. – Какого? – насторожилась я. – Того, что ночью здесь сидел… в шляпе… Вспомнив о Шляпе, я тут же зажмурилась и постаралась дышать ровнее. «Нашла, как не найти», – подумала я, но промолчала. Бабка выглядела встревоженной, и пугать ее раньше времени не хотелось, ведь не ясно, наша Шляпа в багажнике или не наша. – Нет, – стыдясь, что говорю не правду, ответила я и тут же спросила: – Мне никто не звонил? Бабка покачала головой, выразительно вздохнула, наблюдая за тем, как Юрик с удобствами устраивается на подоконнике, и сказала как‑то вяло: – А я ведь вызнала, к кому он приходил… – Кто? – не поняла я, так же, как и бабка, наблюдая за ерзаньем Юрика на подоконнике. – Ну, в шляпе этот… Клавдия Михайловна из двадцать седьмой видела его с Нинкой. |
