приняли, без машины переводчика он его не узнает. Мы можем  выработать план,

который  останется  для него тайной. Он ахает, что ни  мы,  ни  он не  может

взорвать  корабль. Нам останется единственный  выход.  Единственный. Капитан

Горсид прервал наступившую тишину.

     -- Итак, я вижу,  вы  знаете все. Мы включим двигатели, взорвем приборы

управления  и  погибнем вместе с чудовищем.  Они  обменялись взглядами, и  в

глазах  у  всех  была  гордость  за  свою расу.  Инэш  по  очереди  коснулся

щупальцами  каждого.  Час  спустя,  когда  температура  в звездолете ощутимо

поднялась, Инэшу  пришла в голову мысль, которая заставила его устремиться к

микрофону и вызвать астронома Шюри.

     -- Шюри! --крикнул  он. -- Вспомни,  Шюри, когда чудовище пробудилось и

исчезло.. Ты помнишь Капитан Горсид не мог сразу заставить твоих  помощников

уничтожить локаторы. Мы так и не спросили их, почему они медлили. Спроси их!

Спроси сейчас!.. Последовало молчание, потом голос Шюри слабо донесся сквозь

грохот помех:

     -- Они... не могли... проникнуть... отсек... Дверь... была заперта.

     Инэш мешком осел на  пол. Вот оно! Значит, они упустили  не только одну

деталь!  Человек  очнулся, все понял, стал невидимым и  сразу устремился  на

звездолет. Он  открыл  тайну  локатора и тайну воскресителя,  если только не

осмотрел его в  первую очередь. Когда он появился снова, он уже  взял от них

все, что хотел. А все остальное понадобилось чудовищу только для того, чтобы

толкнуть их  на этот акт отчаяния, на  самоубийство. Сейчас, через несколько

мгновений он покинет корабль в твердой уверенности, что вскоре ни одно чужое

существо не будет знать  о  его планете, и, в такой же  твердой уверенности,

что его раса возродится, будет  жить снова я  отныне уж никогда не погибнет.

Потрясенный   Инеш   зашатался,   цепляясь  за  рычащий  приемник,  и  начал

выкрикивать в микрофон последнее, что он понял. Ответа не было. Все заглушал

рев  невероятной,  уже  неуправляемой  энергии.  Жар  начал  размягчать  его

бронированный  панцирь,  когда  Инэш,  запинаясь,  попробовал дотащиться  до

силового  регулятора.  Навстречу  ему  рванулось  багровое  пламя.  Визжа  к

всхлипывая, он бросился обратно к передатчику. Несколько минут спустя он все

еще что-то пищал  в микрофон, когда могучий  звездолет нырнул  в  чудовищное

горнило бело-синего солнца.