– Наши потери?

– Больше тысячи, господин. Еще с полтысячи тяжелораненых, они сейчас бесполезны для нас. Прикончить их? Они будут обузой для войска.

Блейд сверкнул глазами на офицера.

– Прикажи ухаживать за ними, – резко произнес он. – Я осмотрю их и сам укажу, кому подарить легкую смерть, а кто останется жить.

Он снова повернулся к пропасти, пытаясь найти взглядом вождя хиттов. Но Кровавый Топор исчез! В сердце странника шевельнулась тревога. Где же он? Блейд спрыгнул с седла, подошел к самому краю обрыва и лег на живот, чтобы разглядеть основание утеса.

– Осторожнее, повелитель, – предупредил его кто‑то из свиты, – Камни могут осыпаться!

Блейд не обратил внимания на эти слова; он всматривался в толчею внизу в поисках шлема с высоким шпилем и сверкающего топора. Их не было! Вождь хиттов пропал, словно призрак, растворившийся в воздухе! Странник выругался, сообразив, что его каким‑то образом одурачили.

Но как?

Легионеры уже пробились к скалам, и теперь Огьер расширял плацдарм, бросая в прорыв отряд за отрядом. Сражение заканчивалось; хитты, оставшиеся на пляже, гибли один за другим. Они были окружены, отрезаны и зажаты со всех сторон. Небольшие группы по двадцать‑тридцать человек тонули в море солдат Зира, то тут, то там последние из северян умирали на грудах тел сраженных соплеменников.

Огьер скакал по берегу взад и вперед, выкрикивал приказы, иногда вступая в схватку. Блейд улыбнулся. Прекрасный воин этот Огьер, и опытный командир! Самая полезная часть наследства, оставленного ему Измиром! Тэн, если бы не был таким пьяницей, мог занять равный пост… Но душу хитта язвило горе; с одной стороны, это оправдывало пристрастие к вину, с другой – снижало его ценность.

Блейд начал выглядывать вождя северян среди трупов. Напрасное занятие, но он все‑таки продолжал, без особой надежды на успех. Возможно, Кровавый Топор похоронен под телами павших, может быть, его труп еще найдут. Но страннику не верилось в это; он чувствовал, что каким‑то образом его обвели вокруг пальца, хотя еще не знал, кто повинен в этом.

Наконец у воды вспыхнул огонь, потом над пламенем взвился столб голубого дыма. Сигнал! Победа! На берегу все было кончено. Через несколько минут от Огьера прибыл гонец и разыскал Блейда в толпе офицеров. Очевидно, этот воин высадился с одним из последних транспортов – его сверкающий панцирь не был заляпан кровью, лицо казалось бодрым, а лошадь – свежей. Ветераны сражения мрачно смотрели на новичка, негромко переговариваясь между собой. Лицо посыльного покраснело, но, не обращая внимания на офицеров, он подъехал к Блейду и отдал салют.

– Генерал Огьер шлет тебе приветствия, мой повелитель, и сообщает, что побережье очищено от врага. Наши потери, по примерному подсчету, около четырех тысяч убитых и столько же раненых. Генерал велел передать…

Блейд нетерпеливо махнул рукой.

– Где Кровавый Топор? И воевода хиттов по имени Галлигант? Что с ними?

– Я хотел сказать об этом, господин. О Галлиганте ничего не известно, а Кровавый Топор сбежал от нас. Он исчез.

Блейд уставился на гонца.

– Каким образом? Может, у него выросли крылья, или он занял пару у одного из своих мертвых людей‑птиц? О чем ты толкуешь, парень? Разве Кровавый Топор перелетел через горы или через пролив?

В разговор вмешался один из офицеров.

– Посыльный лжет, мой повелитель! Это невозможно! Последний раз я видел вождя хиттов, когда его прижали к скале наши солдаты. С ним было всего полдюжины воинов!

Блейд велел ему замолчать. Он ждал. Гонцу стало ясно, что жизнь его висит на волоске. Побледнев, он сказал:

– Кровавый Топор исчез в расселине, мой господин. Он, видно, знал, куда отступать… В скалах есть отверстия, хитро замаскированные; их нельзя заметить, пока не приблизишься на длину копья.