Линди повернулась к отцу. Он глядел на нее жалкими, умоляющими глазами.

— Соглашайся. Тебе же лучше.

Линди растерялась. Воспользовавшись этим, отец вырвал у нее мешочек с героином и, не попрощавшись, опрометью выбежал из дома, громко хлопнув дверью.

Линди продолжала оцепенело глядеть на то место, где только что стоял ее беспринципный папаша. Казалось, она безмерно устала и сейчас рухнет прямо на пол. Вероятно, Уилл тоже почувствовал это.

— Вам сегодня досталось, мисс, хотя день только начался. Идемте, я покажу вам ваши комнаты. Там вы сможете отдохнуть.

— Комнаты? Я не ослышалась?

— Нет. У вас не одна комната, и все они очень красивы. Адриан — так зовут хозяина — сам готовил их для вас. Несколько дней он работал не покладая рук, чтобы вам было приятно здесь находиться. Он просил меня передать вам: если вам что-либо понадобится... все, кроме телефона и доступа в Интернет... обязательно скажите. Ему хочется, чтобы вы были счастливы.

— Счастлива? — упавшим голосом повторила Линди. — Мой тюремщик думает, что я буду счастлива? Здесь? Он что, сумасшедший?

Я сжался, услышав слово «тюремщик».

— Нет, мисс.

Уилл безошибочно нашел дорогу к входной двери и запер ее на ключ. Конечно, это была формальность. Я был уверен: Линди не захочет подвергать опасности своего непутевого отца и останется здесь. Но от легкого скрипа запираемого замка мне стало худо. Я — похититель. Я вовсе не хотел похищать Линду, но это был единственный способ заставить ее остаться здесь.

— Забыл представиться, мисс. Меня зовут Уилл. Позже вы познакомитесь с Магдой — горничной, кухаркой и прачкой в одном лице. Позвольте проводить вас наверх.

Уилл протянул Линде руку. Она ее не приняла. Еще раз взглянув на запертую входную дверь, она молча пошла за Уиллом на третий этаж.

Уилл открыл дверь и отошел, пропуская Линду. Ее глаза и щеки вспухли от слез. Тем не менее Линди не удержалась от возгласа удивления, увидев обстановку комнаты и желтые стены, цвет которых в точности совпадал с цветом роз в вазах. Потом она мельком взглянула на громадную кровать и подошла к окну.

— Высоковато, чтобы выпрыгнуть, — сказала Линди, дотрагиваясь до толстого оконного стекла.

— С такой высоты без последствий не прыгают, — заметил стоявший за спиной Уилл. — К тому же окна устроены так, что лишь приоткрываются. Не торопитесь, мисс. Возможно, здешняя жизнь покажется вам не такой уж страшной.

— Не такой уж страшной? Вы когда-нибудь были узником? А может, вы и сейчас узник?

— На оба ваших вопроса я отвечаю: нет.

Я разглядывал лицо Линды. Оно запомнилось мне еще с того вечера. Тогда она показалась простушкой, серой мышкой с рыжими волосами, веснушками и кривыми зубами. Зубы остались прежними, однако Линди вовсе не была простушкой.

К счастью, она не была и красавицей. Красавицы непримиримы к чужому уродству. Возможно, эта девушка окажется добрее.

— А я ощущаю себя узницей целых шестнадцать лет. С самого рождения. Но я стала готовиться к побегу и рыть подземный ход. Самостоятельно добилась стипендии на обучение в одной из лучших частных школ города. Это довольно далеко от моего дома, и я ездила туда на метро. Богатые ребята сторонились меня. Я ведь не принадлежала к их кругу. Они считали меня ничтожеством. Никто из них не предлагал мне дружбу. Но я знала, зачем я там. Все свое время я отдавала учебе. Я получала самые высокие оценки. Я знала: это единственный способ вырваться из жутких условий, в которых я жила, и добиться стипендии на учебу в колледже. И вот теперь, только из-за того, что над моим отцом нависла угроза тюрьмы, все «пошло прахом.