Она сердито вышла, не обращая внимания на целый хор сожалений. Дети были очень опечалены такой неприятностью, но ведь, право же, они не были ни в чем виноваты. Что вы поделаете, если вы собрались облить водою атакующего вас врага, а тут как раз вдруг замок исчезает и обращается в обыкновенный дом, и все вокруг меняется, кроме воды, которая, как на грех, льется кому-то на новый чепец.

— Я, однако, не понимаю, почему это вода не обратилась в ничто? — недоумевал Кирилл.

— Да как же ей обратиться? — возразил Роберт. — Вода — везде вода, во всем свете она одна и та же.

— Мне кажется, что и колодезь во дворе замка был тот же самый, что у нас на заднем дворе, — заметила Джейн. Действительно, так оно и было.

— Я так и знал, что в тот день, когда исполняются наши желания, непременно должна случиться какая-нибудь гадость, — вздохнул Кирилл. — Слишком было бы хорошо, если б было иначе. Ну, Бобе, мой герой, пойдем скорее спать. Если мы скоро заляжем в постель, то Марта не станет очень ворчать и, быть может, принесет чего-нибудь пожевать. А я здорово проголодался. Покойной ночи, девочки.

— Покойной ночи. Надеюсь, этот замок не приползет к нам ночью назад, — сказала Джейн.

— Конечно, он не вернется, — заверила Антея. — А вот Марта возвратится и не ночью, а через несколько минут. Ну, повернись-ка, я развяжу тебе передник.

— А что, Вульфрик де Тальбот обиделся бы, — сказала Джейн, позевывая, — если б он знал, что половина защитников замка была в передниках.

— А другая — в коротких штанишках. О, конечно, он бы ужасно обиделся! Стой смирно, ты только затягиваешь узел.

Глава восьмая

ВЕЛИКАН

Слушайте, — сказал Кирилл, — какая хорошая мысль пришла мне в голову.

— И твоя бедная головка не разболелась от этого? — участливо справился Роберт.

— Отстань, я серьезно говорю.

— Замолчи, Бобе, — вмешалась Антея.

— Внимание! Кирилл говорит речь! — торжественно провозгласил Роберт.

Этот разговор происходил на заднем дворе. Кирилл взобрался на край кадушки с водою и начал:

— Милостивые Государыни и Милостивый Государь! Мы нашли необыкновенное существо, называемое Псаммиадом. Мы говорили ему свои желания, и оно их исполняло. У нас были крылья, мы были прекрасны, как майский день, и, ох, какая же, с позволения сказать, гадость из этого вышла! Мы владели несметными сокровищами, мы жили в осажденном замке, а кроме того, у нас была еще эта скверная история с цыганами. И все-таки мы не можем быть довольны своей судьбой: ведь до сих пор мы не получили еще ничего такого, чего и в самом деле стоило пожелать.

— Зато у нас были необыкновенные приключения, а это уже немало, — перебил его Роберт.

— Мало, — возразил Кирилл решительно, — потому что все это было не то, что нужно. — И вот я думал…

— Не может быть! — не унимался Роберт.

— Думал в безмолвии темной ночи и что-то придумал. Но что именно? Это словно вас вдруг по истории спросят: в котором году был первый крестовый поход или еще что-нибудь такое. Вы всегда отлично помните этот год, а как спросят, так он куда-то из головы и вылетит. Вы сами отлично знаете, Милостивые Государыни и Милостивый Государь, что, когда стараешься припомнить что-нибудь важное, в это время как раз вам начинает лезть на ум всякая чепуха, и важная-то мысль может вдруг совершенно неожиданно появиться в голове одного из присутствующих…

— Внимание, внимание! — воззвал опять Роберт.