|
Я сделаю то же самое. Перчатки, натягивающиеся до самых локтей, были сделаны из крепкого пластика. Сэм и Нита натянули их, потом Сэм вставил себе в нос пробки фильтра, перебросил через плечо медицинскую сумку и поднялся по лестнице. Когда он миновал круглый люк, он оказался в помещении, одинаковом в длину, ширину и высоту, стены которого были сделаны из металла. На другом конце помещения находилась другая дверь, возле которой был вмонтирован экран видео. Это, очевидно, был воздушный шлюз, а вторая дверь вела внутрь корабля. Когда Сэм нажал кнопку с надписью «ОТКРЫТО», находившуюся на маленьком пульте, ничего не произошло. Дверь оставалась закрытой, органы управления замком, казалось, вышли из строя. На нажатие других кнопок тоже не последовало никаких реакций. Сэм подошел к видео и обнаружил рядом с экраном список с номерами. Когда он набрал на пульте номер двести одиннадцать, прозвучал зуммер, и экран ожил. – Алло, есть там кто нибудь? Я говорю из воздушного шлюза. Почти весь экран заслонило противоперегрузочное ложе, за которым были видны стеллажи с приборами. Вопрос Сэма остался без ответа, на экране не было никакого движения. Потом он вызвал машинное отделение, но и здесь его вызов остался без ответа. Потом он методически проверил все указанные в списке номера. Снова и снова он слышал эхо своего голоса во всех помещениях корабля, но ниоткуда не получил никакого ответа. Помещения были пусты, больной мужчина, должно быть, находился на корабле один. Когда Сэм спустился вниз по лестнице, он увидел, что прибыла еще одна машина, но и она остановилась очень далеко. Из машины вышел полицейский, и одновременно из динамика раздался голос: – Доктор Бертолли, ваш госпиталь хочет поговорить с вами. Служащий передаст вам переносное видео. Пожалуйста, свяжитесь со своим госпиталем. Сэм жестом показал, что он слышал и понял сообщение. Он опустил свою сумку с инструментами и взял трубку видео, который служащий поставил на полпути между космическим кораблем и машиной. – Как дела у больного, Нита? – спросил он. – Плохо. Пульс стал слабым, дыхание все еще поверхностное, а температура все еще высока. Как вы думаете, не стоит ли дать ему жаропонижающее и антибиотики? – Позвольте мне сначала поговорить с госпиталем. Сэм включил видео, и с экрана на него уставились два человека, находившиеся в конференц зале госпиталя. Одним из них был коренастый седоволосый мужчина, которого Сэм еще никогда не встречал. Другим был доктор Мак Кей, руководитель Института тропических болезней и председатель отдела, который занимался профилактикой и лечением болезни Тофольма. – Мы слышали о человеке с корабля, доктор Бертолли, – сказал Мак Кей. – Это профессор Чейбл из ВОЗ – Всемирной Организации Здравоохранения. Мы можем увидеть пациента? – Конечно, доктор. Сэм повернул камеру видео так, чтобы она была направлена на космонавта. Одновременно он прочитал показания прибора, измеряющего функции тела больного и сообщил, что он обнаружил на корабле. – Вы уверены, что на корабле больше никого нет? – спросил Чейбл. – Ни в коем случае, потому что я не смог проникнуть внутрь. Но я вызвал каждое помещение, где было видео, и ничего там не увидел и не услышал. – Вы сказали, что пытались открыть внутреннюю дверь шлюза. – Органы управления обесточены, они должны приводится в действие при помощи внешнего источника энергии. – Этого мне достаточно, – сказал Чейбл. Он уже принял решение. – Ведь органы управления шлюзом работали, когда этот человек покидал корабль. Он сам должен был привести в действие внешний привод дверей. Это, и его предупреждение о болезни в корабле дают мне достаточно оснований, чтобы я смог принять решение. Я распоряжусь, чтобы корабль сейчас же поставили на карантин и опечатали. |
