Когда они не спеша ехали обратно через владения Бауманов, Таня вздохнула. Она сидела, откинувшись на спинку сиденья и заложив руки за голову.

— В последний раз я так славно отдыхала, когда мне было лет двенадцать.

— Не вы одна, — отозвался Джерико.

— Тогда я дружила с одним мальчиком. Он был моим ровесником и брал меня на рыбалку возле Шипшед-Бхей. Он сам насаживал мне на крючок наживку. И никто не приставал к нам с россказнями про птичек и бабочек. — Она слегка улыбнулась, искоса взглянув на Джерико. — За последние десять лет вы — единственный мужчина, который не хватает меня в охапку и не начинает срывать с меня одежду, едва мы остаемся наедине. Я много раз пыталась убедить себя, как здорово было бы обойтись без этого. И вот теперь так и случилось. — Она рассмеялась. — Что-то не так?

— Это всего лишь дисциплина и выучка, — ответил Джерико.

— То есть?

— Это ваши собственные слова. Проявить перед вами свое нетерпение означало бы обречь себя на неудачу.

Она потянулась и коснулась его загорелой руки кончиками пальцев:

— Спасибо вам за все.

Шины вновь зашуршали по голубовато-зеленого цвета асфальту. Скоро показался огромный серый дом, в котором еще светились окна.

— Что вы думаете о нашей хозяйке? — поинтересовался Джерико.

Легкая дрожь пробежала по ее изящному телу.

— Бог с ней. Она очень напугана.

— Чем?

— Не знаю, Джон. Но она просто больна от страха.

— Выглядит она вполне здоровой.

— Умирают не только от болезней. Я бы очень хотела никогда не встречать ее, потому что не смогу ее забыть, даже когда уеду отсюда.

На террасе Таня остановилась:

— Пойду сразу лягу, пока меня никто не видел.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. На него повеяло ароматами «Тысячи и одной ночи».

— До завтра, — шепнула она и ушла.

Он проводил ее взглядом и через открытую французскую дверь увидел, как она буквально вспорхнула на следующий этаж по винтовой лестнице. Потом он почувствовал запах табачного дыма и обернулся. Из тени вышла высокая фигура, оказавшаяся актером Эриком Трейлом.

— Можете не считать меня вашим почитателем, Джерико.

— Это должно меня огорчить?

Трейл перевел глаза, слегка покрасневшие от выпивки, на лестничный пролет.

— Я имел ее в виду для себя. Конечно, трофеи достаются победителям. Может, в следующий раз мне повезет больше. Она действительно так хороша, как мне показалось?

Под рыжей бородой Джерико заиграли желваки.

— А вам не кажется, что ваше неумеренное любопытство достойно крепкой взбучки?

Он повернулся к бюро, чтобы выбить трубку, но оцепенел и застыл на месте, потому что услышал приглушенный, полный муки крик, донесшийся откуда-то из глубины дома. За всю свою жизнь Джерико не слышал ничего более жуткого, тем более что он сразу понял, что кричала женщина… Однажды в Конго он слышал, как кричал мужчина — миссионер, которого оскопили местные террористы. Потом он наткнулся в джунглях на его тело и был рад, что этот человек умер. Но там эти звуки не были неожиданными, они являлись частью антуража.

Он быстро вышел из комнаты в коридор, на ходу завязывая пояс халата. Если не считать лунных бликов, в коридоре было совершенно темно.