Наконец, в стене мертвой плоти возник просвет, и десантники немедленно двинулись вперед, переходя в наступление.

В течение нескольких решающих секунд ничто не задерживало продвижение Улцаки, но затем группа мертвецов оказалась прямо у него на пути. Первого врага десантник сразил без лишних церемоний, оторванная разрывным болтом челюсть зомби врезалась прямо в лицо второму, но ещё двум тварям удалось подобраться вплотную и изрыгнуть едкую рвоту. Дымящиеся потоки блевотины захлестнули визор Улцаки с обеих сторон, въедаясь в линзы. Ослепленный десантник рванулся вперед, кружась и стреляя во все стороны. Стоявшие рядом с ним Торр и Макиндл пригнулись, избегая случайных попаданий.

Ведомые инстинктом, зомби ощутили слабое место в строю Обреченных Орлов и все, как один, устремились к Улцаке, толкая, пиная, кусая и облевывая десантника, стараясь повалить добычу на палубу.

— Улцака! — закричал Вид, бросаясь в толпу и пытаясь пробиться к боевому брату. Он отбрасывал мертвецов с дороги, стрелял им в головы и топтал ногами, но твари по-прежнему со всех сторон стекались к раненому десантнику.

Торр схватил Вида за плечо.

— Назад! — скомандовал он. — Перегруппироваться!

Капитан, Макиндл, Вид и Шота Клос отступили на шаг к концу коридора, после чего капеллан произнес краткую молитву.

— Если я пойду и долиною заразных хворей, не убоюсь зла, потому что Император со мной; умастит елеем он голову мою и омоет раны мои, когда настанет час…

Слова Клоса утонули в неумолкающих стонах живых мертвецов. Улцака достался врагу, и до вентиляционной шахты ещё оставалось несколько шагов.

«Знай своего врага и трезво оценивай то, на что он способен», — вспомнил собственные слова Торр.

— За Улцаку! — скомандовал он, и отряд вновь открыл огонь.

Четверо десантников стояли плотной группой, и пол вокруг них покрывали расчлененные тела чумных зомби. Очереди из тяжелых болтеров Стелла и Балболки, поддержанных очистительным пламенем двух огнемётов, сломили сопротивление врага, и отряд технодесантника контролировал ситуацию. Путь к логик-массиву оказался свободен.

— Надо спешить! — бросил Каллинка, быстро шагая вперед и бросая довольные взгляды на языки огня, все ещё пляшущие на почерневших костяках мертвецов. Тут же сержант заметил пятна черной слизи, вновь собирающиеся на стенах — излишнее напоминание о том, что ничего ещё не кончено.

Войдя на пост управления, технодесантник опустился на колени перед корпусом устройства и, воспользовавшись отверткой в серворуке, снял крышку с механизма. Пот, стекая со лба, заливал глаза и кислотные ожоги на лице, неотступно терзавшие Каллинку жестокой болью. Исследуя внутреннюю структуру логик-массива, сержант видел передаточные шестерни, транзисторы и провода, по которым бежали команды двигателям «Избавления», заставлявшие корабль сохранять заданный курс.

— Взрывчатки нет, мне пришлось потратить заряды, — объяснил Каллинка, и Стелл поднял тяжелый болтер. — Нет, это не сработает.

Внезапно раздался лязг рухнувшей на пол вентиляционной решетки, заставивший десантников немедленно обернуться, целясь в отверстие шахты.

— Уничтожить всё, что движется, — скомандовал Каллинка.

Но, вместо ожидаемой волны раздутой плоти, на палубу упала какая-то небольшая вещичка, которую сержант немедленно опознал.

— Розариус. Не стрелять!

— Прости за театральность, но мы слишком близко подошли к цели, чтобы рисковать, — ответил ему голос из вентиляционной шахты.