— Какая удача!

Далгетти посмотрел на небо. Оно начинало наполняться звездами. Палуба все еще оставалась пустой. Она бежала вокруг массивного корпуса метеорологической башни, которую по вечерам переводили на автоматический режим. Поблизости никого не было видно. На пластиковом покрытии загорелось несколько флюоресцентных ламп.

Посмотрев на часы, Тайлер произнес:

— Сейчас около девятнадцати тридцати. Если бы вы подождали до двадцати, я мог бы показать вам кое-что интересное.

— Что же?

— А! Вы будете удивлены. — Тайлер усмехнулся. — Немногим известно об этом. А теперь вернемся к тому вопросу, который вы подняли…

Полчаса пролетели незаметно. Говорил в основном Далгетти.

— …и масса активности. Видите ли, очень поверхностно, приближенно, состояние семантического равновесия в мировом масштабе, которое, конечно, никогда не существовало, должно представляться равенством формы…

— Извините меня. — Тайлер снова посмотрел на светящийся циферблат. — Если вы не возражаете, прервем наш разговор на несколько минут. Я покажу вам то странное зрелище, о котором говорил.

— А? О… о, конечно.

Тайлер отбросил сигарету. Крошечным метеором промелькнула она в темноте. Он взял Далгетти под руку. Они медленно двинулись вокруг башни.

Навстречу им вышел человек. Далгетти едва успел заметить его, когда ощутил пружинку у своей груди.

Игольчатый пистолет!

Мир закружился вокруг него. Он сделал шаг вперед, пытаясь закричать, но горло его оказалось в тисках. Палуба поднялась ему навстречу и ударила его, и разум закружился навстречу темноте.

Где-то внутри него пробудилась воля, тренированные рабочие рефлексы, и он собрал все, что осталось от его иссушенной силы, и начал бороться с дурманом. Эта борьба походила на попытку ухватиться за туман. Снова и снова он по спирали уходил в забытье и выныривал из него. Смутно, как в кошмаре, он сознавал, что схвачен и его несут. Кто-то остановил группу в коридоре и спросил, что случилось. Ответ, казалось, пришел откуда-то издалека:

— Не знаю. Он проходил мимо… и с ним стало плохо. Мы несем его к врачу.

Потом целую вечность они ехали в лифте. Стены плавучего дома дрожали вокруг них. Его перенесли на большое судно, очертания которого терялись в густом тумане. Последней его мыслью было, что это явно пиратский дом, поскольку никто не пытался остановить… не пытался остановить… не пытался остановить…

Потом пришла ночь.

3

Он пробуждался медленно, борясь с позывами на рвоту и слепотой. Свист… Шум воздуха… Он летит… Должно быть, его поместили на трифибиан. Он попытался восстановить силы, но разум его был еще слишком слаб для таких усилий.

— Ну-ка. Выпейте это.

Далгетти принял стакан и жадно проглотил его содержимое. Вместе с жидкостью в него влились прохлада и самообладание. Дрожь внутри утихла, а головная боль стала вполне терпимой. Он медленно огляделся и ощутил первый прилив паники.

Нет! Он подавил эмоцию почти физическим нажимом. Сейчас нужно быть спокойным, способным быстро соображать и…

Высокий человек рядом с ним кивнул и просунул голову в дверь:

— С ним теперь все о'кей, — сообщил он. — Хотите поговорить?

Глаза Далгетти обежали кабину. Это был задний отсек большой воздушной лодки, шикарно обставленный, с удобными сиденьями и прикрепленными к ним столиками. В широкое окно смотрели звезды.

«Пойман!» Его захлестнула горечь, бессильная злоба. «Самому явиться прямо к ним в руки!»

В комнату вошел Тайлер в сопровождении пары громил с каменными лицами.