— Как вы себя чувствуете? — спросила она.

— Хорошо, — ответила молодая женщина спокойно. — Во всяком случае, я так думаю.

— Как часто появляются боли? — спросила повитуха и нагнулась, чтобы еще раз осмотреть пациентку.

— Кажется, через каждые четверть часа, — ответила женщина.

— Отлично, — сказала повитуха, выпрямляясь.

На самом деле все было на редкость плохо: проход не расширялся. Она спустилась вниз и приказала дочкам держать наготове теплую воду и чистые полотенца.

Около полуночи над городом разразилась гроза. В это время начал появляться на свет ребенок. Роженица лежала спокойно, с плотно сжатым ртом, крепко схватившись за полотенце, привязанное к спинке кровати. Время от времени ее лицо с широко открытыми глазами, черными от страха, искажалось гримасой боли.

Около двух часов ночи миссис Коззолина послала старшего сына за доктором Бонавента, который жил неподалеку, за углом. Она сказала ему также, что будет не лишним на обратном пути зайти в местную церковь за священником.

Она наблюдала, как доктор вскрыл живот роженицы и извлек посиневшего, корчившегося ребенка. Повитуха шлепком вдохнула в него жизнь и услышала, как он протестующе закричал, как бы возражая, что его лишили такого теплого и удобного убежища. Она наблюдала, как доктор самоотверженно боролся за жизнь женщины, и поняла, что он проиграл, когда жестом пригласил священника занять его место. Священник подошел к кровати, и миссис Коззолина опустилась на колени и стала молиться.

Потому что умирающая была так молода и так бесстрашна. И еще потому, что она сама потеряла мужа и знала, что часы женщины сочтены.

Умирающая повернулась к ней и попыталась улыбнуться. В ее глазах застыл вопрос. Миссис Коззолина протянула ей кричащего младенца и положила его рядом с ней. Молодая мать посмотрела на него сверху, прислонила свою голову к его маленькой головке, и глаза ее стали медленно закрываться.

В эту минуту повитуха вспомнила, что до сих пор не знает, как ее зовут. Она приблизилась к умирающей и в ужасе от того, что ребенок никогда не узнает, кто его родил, поспешно спросила:

— Ваше имя?

Женщина медленно открыла глаза. Казалось, что она долго откуда-то возвращалась.

— Франсис Каин, — с трудом услышала миссис Коззолина. Глаза женщины закрылись и вдруг вновь открылись и безжизненно замерли. Голова ее склонилась и неподвижно застыла на подушке.

Повитуха взяла младенца на руки. Она смотрела, как доктор накрывает простыней тело умершей. Затем он достал из своей сумки листок бумаги и сказал по-итальянски:

— Сначала мы выпишем свидетельство о рождении?

Миссис Коззолина кивнула. Конечно, сначала нужно думать о живых.

— Как его зовут?

— Фрэнсис Кейн, — ответила миссис Коззолина.

Это было единственно правильное решение: дать ему имя, которым он может гордиться и которое будет носить всегда. Его ожидает нелегкая жизнь, так пусть при нем всегда будет то, что принадлежало его матери.

Часть первая

Глава первая

На другой стороне улицы, где-то вверху, над островерхой крышей церкви Святой Терезы, раздавался колокольный звон, призывающий к утренней восьмичасовой мессе.