— И ты пойми. Я никогда не прогоню тебя, но всегда буду оставлять тебе возможность самостоятельного выбора, оставляя такое же право и за собой, — непреклонно возразила я.

— Да, — тяжело вздохнул он, — я понял, язык общения один, традиции разные, и это, иногда, труднопреодолимо… — и, помолчав, продолжил: — Что касается резервации, об этом не может быть и речи. Мы сумеем убедить остальных в том, что орочьи дети — залог выживания нашей расы, и в этом нам очень поможет пример Ирголаэли. Но, кроме правильных слов и наглядных примеров, для этого нужно еще и время. Поэтому, прошу тебя, не спеши. И не убегай, если что-то, поначалу, пойдет не так, как хотелось бы.

Дальше плыли молча, говорить не было никакой возможности, от сухости во рту язык прилип к небу. Детские личики от обезвоживания заострились, им, видимо, перед ритуалом, тоже не давали пить.

Нас заметили с эльфийского берега издалека и навстречу поплыли двое дозорных на плоту. Когда плоты поравнялись, мы радостно приветствовали друг друга. Было видно, что эльфы безмерно счастливы видеть нас, и что на возвращение Эдмунизэля они почти не надеялись. И теперь, смотрели на него, как на героя, о котором будут слагать легенды.

— Вода есть? — первое, что спросил Эдмунизэль. — Мы вторые сутки как не пили.

Ему тут же перекинули две фляги, которые он протянул мне. Взяв одну, повернулась к детям, которых эльфы не заметили за нашими спинами.

— Эдмунизэль, детей надо напоить, ослабь, пожалуйста, их сон, — попросила я.

После того, как Эдмунизэль коснулся рукой головы каждого ребенка, я, по очереди приподнимая детские головки, осторожно вливала им воду в рот. Они, к счастью, глотали. Дозорные от увиденной картины безмолвно, потрясенно застыли, забыв, что надо грести, и их плот стал отставать от нашего. Когда вода в первой фляге закончилась, я выпила половину из второй. Протянула оставшуюся воду Эдмунизэлю, но он отказался, и никакие мои уговоры, и демонстрация недовольства, не помогли. Поэтому и эту воду я влила в детей. Тут, наши встречающие взяли себя в руки и, наконец, задали вопрос:

— Откуда у вас орочьи дети и зачем они вам?

Ответил Эдмунизэль:

— Это долгий рассказ, на который сейчас у нас нет сил. Доберемся до берега, поедим, попьем, помоемся, поспим, а потом все объясним. А вы пока доложите, что было у вас в наше отсутствие.

— За те четыре дня, что вас не было, происшествий нет. Смена дозора через декаду.

— Хорошо. Скорее всего, мы дождемся смены дозора и вместе с вами вернемся в Асмерон.

Когда приблизились к берегу, я попросила:

— Эдмунизэль, разбуди, пожалуйста, детей. Пусть они видят, как попали сюда, будет меньше вопросов и недоверия в будущем.

Дождавшись осмысленного взгляда орчат, я, гладя их по головам, спокойным, ласковым голосом стала объяснять, что мы плывем по Океану, вот на этом плоту. Что дома нечего кушать, а здесь, на другой земле, и еды полно, и жить интересно, поэтому мамы отпустили их с нами. На удивление дети спокойно восприняли мой рассказ, ни слез, ни капризов, ни желания вернуться назад.

Эльфы ошарашено рассматривали орчат и обеспокоенно прислушивались к моим словам.

Когда мы причалили, Эдмунизэль быстро раздал команды:

— Есть! Пить! Мыться! Пока мы заняты, установите за Дозором просторный шалаш, где мы все впятером временно поселимся. — Поймав мой полный обожания взгляд, тихо сказал: — Ты напрасно опасаешься, что детям могут причинить вред. Эльфы не способны убить ребенка, к какой бы расе он не принадлежал.