Лэрзен спал, подложив руку под голову. Он выглядел таким умиротворенным, что не верилось, что передо мной тёмный маг, но вязь на предплечье была хорошо видна. И не только она – Лэрзен лежал на боку, лицом ко мне, и я детально могла рассмотреть его тело до пояса. После того, как он заворочался, видимо, почувствовав мой пристальный взгляд, и перевернулся на спину, не только до – одеяло немного сползло.

На теле у Лэрзена оказалось много шрамов. Большая часть полностью зажила, превратившись в едва различимы полосы. Были среди них и свежие, наверное, оставленные солдатами во время нашей травли.

Самый крупный рубец, шириной в палец, оказался под лопаткой. Короткий, он свидетельствовал о полученной когда-то колотой ране.

Я отвела взгляд, перевела его на стопку одежды на стуле.

Холодно, тело покрылось гусиной кожей. Моё, во всяком случае. Конечно, я же неодета. Поспешила натянуть одеяло, заодно и мага прикрыла.

Полежала немного, вспоминая события прошлой ночи. Особенно те, что произошли после обряда. Лэрзен сказал, что не позволит воспоминаниям проявиться сразу, и с усмешкой добавил, что сейчас у меня есть шанс отработать часть своего долга. Взял он его мной.

Убедившись, что маг спит, выскользнула из-под одеяла, схватила в охапку одежду и шмыгнула в ванную. Потрогала резервуар для горячей воды, нагревавшийся по вечерам трубами от домовых печей – ещё тёплый и наполовину полный.

Смыла с себя последствия бурной ночи. Тут уж никакого преувеличения не было, маг был не из тех, кому хватает одного короткого раза. А обряд, видимо, его ещё больше раззадорил, потому что он долго не мог угомониться.

Не сказала бы, чтобы я сожалела, а Лэрзен – тем более. Уж кто-то, а он в конце получил, что хотел. Бедняга так намучился в первый раз! Я ведь вчера не понимала, что он имел в виду, говоря, что удовольствие получу только я. Теперь знала, особенно когда сравнила с тем, что было потом.

Оделась, шагнула к двери и вдруг покачнулась, глотая воздух, сползла по стене на пол.

Меня трясло: я всё вспомнила, абсолютно всё.

Первая вспышка, первое воспоминание.

Я сижу в комнате матери – тот самый эпизод, на котором раньше обрывалась моя память. В тот день я ночевала в храме, поэтому заболтались допоздна.

Говорили разных мелочах. Потом мама взяла мои ладони в свои; взгляд ее стал серьёзен.

- Одана, ты знаешь, от богини мне достались некоторые способности.

- Да, знаю, - беспечно ответила я. Я молода, в моей жизни пока было всего одно горе – отъезд Садерера. Все ещё живы, я недавно начала работать, полна планов на будущее. – Ты главная жрица, ты разговариваешь с Олонис и её именем помогаешь людям.

- Не только, - улыбнулась Азмара. – Во мне есть небольшой магический дар. Он не окрашен ни в один из цветов и не накладывает отпечатка на человека, вроде знаков на руках магов. Его подарила мне Олонис, предупредив, что пользоваться им я должна крайне осторожно и исключительно во благо людей.

- С помощью него ты помогла женщине, которая приходила к тебе вчера?

Кажется, у вчерашней просительницы были какие-то проблемы с беременностью, а мама, просидев с ней около часа в святилище, сделала так, чтобы ни ребенку, ни женщине ничего не угрожало. Она выглядела такой усталой, но счастливой.

Азмара кивнула и, наклонившись к самому моему уху, прошептала:

- Одана, ты уже взрослая, думаю, пришло время рассказать тебе о другой тайне нашей семьи. Твоей тайне. Я сама узнала о ней случайно, когда впервые привела тебя в храм: к тебе потянулось жертвенное пламя. Я обратилась к знающим людям, проверила по книгам и поняла, что не ошиблась.

Я замерла, вся обратившись в слух. Неужели я особенная, я, такая неприметная, одна из многих?

- Ты была зачата в особую ночь.