– Вот и узнай это точно! Если все так, как ты говоришь, это будет просто отлично. Можно будет ударить на юг от Воронежа, и тогда Паулюсу кирдык.

– Там еще Манштейн где-то в Ростове сидит, разведка нужна, хотя чего я тут придумываю…

– Да все ты верно говоришь. Жаль, людей у нас маловато сейчас…

– А что в школе?

– А что в школе? Мы скоро всех спортсменов, со всего Союза, угробим! – вскипел Юрьевич. – Группы пропадают одна за другой, готовить не успеваем. Уж насколько твоя хороша была, да и… – что «и», было понятно.

– А скажите, Максим Юрьевич, могу я вновь этим интендантом стать?

– Не понял? Это ты о чем?

– Ну, Адам Лескофф…

– Нет, братишка, даже не пытайся, раскроют мигом. Времени очень много прошло, он пропал. Тогда была легенда, все было четко как по нотам. Предписание явиться в Ровно, где его никто не знал, ранение, все было как надо. Единственный риск был с задержкой по времени, на сколько ты «опоздал» тогда? На сутки, двое?

– Где-то так.

– Вот, а уж как выкрутился, это сказка просто. Тут же такое не пройдет. Тебя никто не знает – это плюс, но в Ровно тогда не было интенданта, ты и ехал к немцам как настоящий. А тут? Нет, однозначно нет. А почему тебе не нравится быть обер-лейтенантом вермахта Шульцем? – Гад, еще и лыбится.

– Во-первых, мне нравится быть лейтенантом Красной Армии. А во-вторых, спалиться боюсь. Здесь близко та часть, в которой служил этот самый Шульц, что будет, если меня отправят туда? Или кто-то из штаба полка приедет, а меня не узнает? Чем и был хорош Лескофф, его никто не знал, вероятность быть пойманным процентов пять. Тут же… Блин, да стремно это. Меня так и в госпитале раскрыли, матушка немчика, удавленного нами, приехала, и амба, ходи в гестапо.

– Как это – стремно? – не понял Левитин.

– Да вот так, – бросил я, не объясняя. – Думаю, что служба моя на немцев, – усмехнулся я, – будет в этот раз короткая. Не потому, что раскроют, нет, просто личность эта подходит только для короткой акции. О, товарищ старший майор!

– Чего-то мне не нравится такой возглас, – нахмурился Максим Юрьевич, – чего-то опять наглое придумал!

– Давайте я вам грохну кого-нибудь из штаба, даже, если постараться, армии?

– Сдурел? Сам же говорил, войск тут как грязи, как уйдешь? Да и толку-то? Пойми, нам нужны глаза и уши у врага, вот что важно. Знание даже не планов врага, а хотя бы расположение основных сил, подходы резервов, вот что важно. Все это сыграет огромную роль в планировании операций. Думаешь, у нас от немцев никого нет? – усмехнулся Левитин. – Да регулярно отлавливают.

– Да все я понимаю, устал просто, отдохнуть бы немного. Только очухаешься, тебя по башке и в дерьмо, надоело уже. Ладно, зовите этого комиссара, наверное, весь там от любопытства извелся.

– А что такое?

– Да он меня все эти дни обхаживал, чтобы я проговорился, как кот вокруг сметаны, ходит и ходит, устал объяснять ему, что не надо ему много знать.

– Да уж, я оценил, хитрый мужик. А зачем его звать-то решил?

– Так нужно хоть узнать точно, где мы, где фрицы, как мне вернуться?

– А, так ты даже не знаешь, куда тебя притащили? – усмехнулся Левитин.