Питер Чейни. Чёрная Багама
Джонни Валлон - 2
Девочка с ореховой кожей и блуждающим взором, Ты молчишь, но ты такая умница, Молчат твои сладкие губки, За них говорит танец бедер. Меня в дрожь бросает, когда ты танцуешь Перед этими ублюдками с роскошных яхт.
Глава первая
IНа Багамах, в четырнадцати милях от острова Эндрюс, лежит островок под названием Черная Багама, настоящий рай, если путеводители не врут. Золотые пески, уютные бухточки, пальмы и роскошные кроны деревьев дни и ночи залиты солнцем или луной. Особенно здорово это смотрится в лунном свете. Тут всегда лето, правда, раз в сезон наведываются плевые тайфунчики, – но тогда здешние забулдыги получают повод лишний раз надраться. Только парни из тех, кто не любит проблем, вдруг поняли, что дерьма полно даже там, где отовсюду прет солнце и счастье, серебро луны и любовь, мягкие мелодии, крепкий ром и все прочее, чего душа желает. Любовь, счастье и смех расцветают на Черной Багаме, а если порой этот восхитительный хор дополняют нежные вздохи морского бриза в шапках пальм и гротах, эти сладкие звуки не громче визгов леди и джентльменов, до которых доходит, что красоты природы влияют не на всех, и стоит следить на каждым шагом даже в таком раю, как Черная Багама. Конечно, времена уже не те, что в старые добрые дни сухого закона, когда каждый обладатель шестифутовой моторки и «капусты» вывозил самогон с Ямайки и ловил удачу за хвост, правда, если был ловким малым и умел проскочить мимо «акул» из Береговой охраны, которые рыскали вдоль побережья Майами, поджидая добычу. Черная Багама – маленький остров. Тридцать шесть миль на одиннадцать, этакий огрызок рая в теплом море. Место сладкого отдыха и исполнения твоих желаний, крошка. А желания можно исполнить всегда, если хочется, и если другому не хочется этого немножечко сильнее. Если вам ясно, что я имею в виду.
IIДул легкий ветерок, когда цветной джентльмен Мервин Джаквес вышел из салуна «Грин Кэт», спустился к причалу, прыгнул в свою рыбацкую моторку, сел на корме и закурил. Джаквес выглядел довольно привлекательно. Парусиновые туфли, темно-синие габардиновые брюки и тонкая шелковая рубашка. Мускулы играли под тонкой кожей при каждом его кошачьем движении. На кучерявых волосах – красная бейсболка с длинным козырьком. Так он сидел некоторое время, пропуская через легкие длинные затяжки, потом швырнул окурок за борт и начал напевать «Девочку с ореховой кожей». У него негромкий, довольно приятный тенор. Он любит петь. Так он ловит кайф. Девочка с ореховой кожей и блуждающим взором, Ты молчишь, но ты такая умница… Джаквес обернулся на шаги Меллина. Длинный, тощий белый, просоленный и поджаренный на солнце, бросил: – Привет, шкип… Он прыгнул на корму, прошел по узкому проходу мимо брезентового навеса на нос и крикнул: – Где клиент, шкипер? Джаквес хмыкнул. – Это ты мне? Когда я, черт побери, уже все придумал, я слоняюсь здесь в ожидании этого треклятого ублюдка… – Он придет, – буркнул Меллин. Джаквес услышал щелчок, будто врубили корабельные огни. – Эй, Меллин, у тебя припасено виски? Бьюсь об заклад, когда он доползет до нас, он будет полон под завязку, и потребует еще. Спорю, он будет вопить про виски. Меллин спросил: – Ты видел ремни на сиденье? – Ну, видел, – отозвался Джаквес. – При чем здесь чертовы ремни? – Они будто перетерты. А два дня назад были в порядке. Может, кто-то брал эту лодку. Джаквес пожал плечами: – Мне это до лампочки. |
