– Вы вчера вернулись позже обычного, – заметила хозяйка после того, как обмен приветствиями был завершен.

– Я была у своей родственницы, которая живет в другом районе, – спокойно ответила Ксения. – За разговором не заметила, как летит время.

Тут, пожалуй, стоит заметить, что Ксения придерживалась правила выдавать посторонним людям лишь минимум информации о себе, и то только если ее очень об этом попросят. Делала она это не из скрытности, а чтобы избежать сочувствия (которое казалось ей сущим лицемерием) и расспросов, которые ее утомляли. В ее прошлом было прекрасное образование и блестящие балы, работа в госпитале сестрой милосердия и Гражданская война, процветание и потери, и всего этого хватило бы на десять жизней, а досталось ей одной. Но она не любила перелистывать страницы былого, некоторые из них причиняли ей боль сродни физической. Кстати, при первой встрече с миссис Ломакс именно нежелание Ксении говорить о себе едва не сыграло против нее.

– Скажите, мисс, чем занимается ваш отец?

– Он погиб.

– Сожалею, а ваша матушка?

– Она живет во Франции.

Миссис Ломакс внимательно посмотрела на девушку, которая притязала на то, чтобы поселиться в свободной квартире, и с тоской подумала, почему Бог, который все видит, не пошлет ей в качестве жильца какого-нибудь симпатичного молодого адвоката без вредных привычек, который усердно работает и не водит к себе любовниц. Миссис Ломакс отдавала себе отчет в том, что просит у Бога слишком многого, но не переставала надеяться, что однажды он ее услышит.

Одним словом, у Ксении не было никаких шансов занять скромную квартиру из трех небольших комнат. К тому же почтенную даму не отпускало ощущение, что она где-то уже видела это красивое замкнутое лицо.

Устав ломать себе голову над загадками, миссис Ломакс открыла было рот, чтобы тактично отказать гостье и пожелать ей всего доброго, но тут взгляд почтенной дамы упал на вчерашнюю газету – точнее, на снимок в этой самой газете, запечатлевший группу аристократов на каком-то вечере, куда допускались лишь отборные сливки общества. На первом плане можно было, к примеру, видеть известного всей Англии герцога Олдкасла, а немного в стороне… погодите-ка… ну да, в некотором отдалении, отвернувшись от здоровяка-герцога и его друзей, стояла сегодняшняя гостья миссис Ломакс. И пусть она была одета не в скромный костюм, как сегодня, а в вечернее платье, характерное для нее выражение лица – смесь отчужденности с оттенком совершенного равнодушия – неоспоримо выдавало, что никакой ошибки быть не может и что это действительно она.

«А-а-а-ах! – сладко застонал кто-то в голове почтенной дамы. – Так вот почему мне кажется, что я ее уже видела!»

В мгновение ока не слишком любезная чужестранка с труднопроизносимым именем превратилась для миссис Ломакс в леди, которая из гордости не хочет опускаться до объяснений, почему она водит знакомство с герцогами и в то же время ищет работу машинистки. Миссис Ломакс трепетала, предполагая трагедию, одну из главных ролей в которой сыграла переменчивая Фортуна, богиня удачи. Разумеется, Ксения – самая настоящая аристократка, из-за революции ее семья потеряла все, и теперь бедная девушка вынуждена зарабатывать себе на жизнь. И само собой, что она более чем достойна поселиться в принадлежащей миссис Ломакс квартире в доме на улице Кармелитов.

Для Ксении недолго оставались секретом причины такого неожиданного благоволения квартирной хозяйки – уже первый, как бы невзначай заданный вопрос о герцоге Олдкасле ясно показал, куда ветер дует.

– Это друг нашей семьи, – коротко сказала девушка. – Он много для нас сделал, – добавила она, давая понять, что большего от него просить невозможно.