Комиссар поняла, что Железовский не хочет, чтобы разговор был подслушан. Скомандовала «домовому» включить консорт-канал. Через две секунды скачок цвета — по лицу Железовского пробежала голубая волна — показал включение спецрежима связи.

— Кокон принадлежит Мальгину…

— Кокон принадлежит Шаламову, Мальгин просто забрал его из квартиры Даниила. Кстати, Дан уже приходил за ним. Его не ждали так рано и… отсюда и весь сыр-бор, как вы изволили выразиться. Зачем вам кокон?

— Так Шаламов на Земле?

— Риторический вопрос.

— Но я-то не знал. Он фрустирован, вы знаете? И случись что-нибудь, что ему не понравится, может стать… носорогом в посудной лавке.

— Догадываемся, потому и упрятали кокон там, где Шаламов не сможет его достать.

— Напрасно. — Железовский сдвинул брови. — Зачем его нервировать зря? Он спокойно перейдет границы допустимой обороны, а обвинят в этом вас.

— За то, что мы хотим помочь ему?

— А если хотите помочь, отдайте кокон мне. Во-первых, я при встрече с Шаламовым ничем не рискую, нанести мне вред он вряд ли сможет, да нам и договориться легче: мы с ним одного поля ягоды. Во-вторых, через этот кокон в любой момент может выйти Мальгин или кто-нибудь еще.

— Разве вы были не с ними?!

— Странным образом мы разошлись, хотя собирались идти вместе. Мне еще не вполне понятен механизм действия «эскалатора», здесь командуют законы иной физики, нежели наша, и объяснить что-либо нематематическим языком я не смогу. Во всяком случае, я не знаю, почему нас разбросало по сети метро. Может быть, орилоунская автоматика реагирует на желания каждого и выводит в нужное место поодиночке. Видимо, желания наши не совпадали… ибо человек есть цель в себе…

— Добавьте еще — и для себя. — Боянова закусила губу, сдерживаясь. — Вы вернулись первым. Почему? И где вы были?

— Отвечу, но позже, в приватной беседе, сейчас же очень спешу. Так вы прикажите своим нукерам выпустить меня с коконом, не хотелось бы делать это силой. — В тоне молодого математика проскользнула нотка превосходства, наверное, он чувствовал себя всесильным.

Комплекс превосходства свойствен обычно детям и еще никого не доводил до добра, подумала Боянова. Дай бог, чтобы ты быстрей вырос, интрасенс. Что же в тебе нашла Забава, чего не вижу я?

Связь прервалась.

В гостиную вошла сонная Карина, протирая глаза кулачком.

— С кем ты так долго беседовала, ма? Я думала — с Железным Человеком. Ну и голосище!

Власта усмехнулась. Железный Человек был добрым персонажем знаменитого фант-сериала, покорителем племен разумных динозавров и жутких монстров из антивселенной и чем-то походил на Аристарха Железовского, хотя, по мнению Власты, в характере последнего было много лишнего.

— Выспалась, жаворонок?

— Ма, а что такое Апокалипсис?

— Апокалипсис? — удивилась Боянова, прижимая дочку к себе. — Где ты раскопала это слово?

— Вчера звонил какой-то дядя и сказал, что тебя ждет личный Апокалипсис. Это твой друг? Он добрый?

Несколько мгновений Власта смотрела на дочь потемневшими глазами, потом стремительно подошла к «домовому».

— Кто звонил? Когда? Я имею в виду человека, произнесшего «личный Апокалипсис».

— Абонент не идентифицирован, — проскрипел «домовой».

Глава 6

Свет был прозрачный, невесомый, лунный и лился со всех сторон, растворяя в себе голову, руки, все тело. Перед глазами сформировалась плоскость, похожая на мыльное зеркало, и на этой плоскости проступила вязь каких-то знаков и символов.