Корпус качнулся назад, и бесчувственное тело, выпустив из рук исковерканное оружие, стало медленно оседать на землю. Оно еще не достигло своей конечной точки, даже не успев соприкоснуться с жесткой поверхностью, а остановившееся сердце сделало первый, пока еще слабый удар. Стрела, не в силах выполнить взятое на себя обязательство, разорвала контракт, вернув то, что взяла несколькими секундами ранее.

Многие некроманты, не говоря уже о лордах Хаоса, умеют заставлять мертвых двигаться. Но вдохнуть в пустую бессмысленную оболочку душу и разум не удавалось даже самым могущественным.

Стрела совершила невозможное, вернув жизнь в мертвую плоть, но заплатила слишком высокую цену, навечно застыв каменным изваянием, надгробным памятником, символизирующим нерушимость договора, скрепленного клятвой.

Маятник остановившегося было времени вновь качнулся, и вслед за этим движением жизнь возвратилась в тело погибшей лучницы. А вместе с искрой жизни, воспламенившей лучину разума, вернулась и ненависть.

Ита очнулась спустя всего несколько секунд после неудавшегося выстрела. Вокруг царила непроглядная тьма, смешанная с такой непередаваемо гнетущей тишиной, как будто в мире умерло все живое. Именно эта жуткая тишина, не прерываемая ни единым звуком, даже шорохом ночного леса, привела девушку в чувство.

После неожиданного исчезновения первого гольстерра его напарник, посчитав, что в этом месте больше нечего делать, переместился дальше на запад, оставив после себя лишь хаотично раскиданные останки, покоящиеся в лужах крови. Еще много веков спустя это место будет считаться проклятым, и не только люди, но и звери станут обходить стороной злосчастную поляну. А сейчас здесь было тихо и пусто — огромная братская могила, которую не успели закопать. И рядом — восставшая из мертвых, та, чья неутоленная жажда мести стала причиной гнева небес и гибели всех этих воинов.

Ита не видела и не хотела видеть, что произошло в центре некогда шумного лагеря. Зловещая не прерываемая ни единым стоном тишина красноречиво говорила сама за себя. Там, в полусотне шагов, было царство смерти, и то, что сама Ита тоже только что отдала свою жизнь во имя борьбы со злом, обрушившимся с небес, не имело значения. Ибо люди, раскиданные по поляне, были мертвы, а она все еще жила и дышала.

«Из тебя мог бы получиться отличный человек или неплохой эльф, но в конечном итоге ты можешь превратиться в чудовище, которое ужаснет даже привыкший ко всему Хаос», — неожиданно всплыло в памяти Иты пророчество мудрого Сарга.

Если бы девушка знала, что произошло с гольстерром, которому предназначалась вторая стрела судьбы, возможно, эти слова древнего мага смогли бы заставить ее задуматься о своих поступках. Но она видела только то, что лук сломался. Стрела, вместо того чтобы поразить сердце монстра, превратилась в камень, а сама лучница неизвестно каким чудом выжила. Хотя ясно помнила, как часы ее жизни пробили полночь и вместе с последним ударом остановилось сердце.

«Сарг был прав только в одном, — подумала Ита, возвращаясь к давнему разговору. — То, что я называла ненавистью, было всего лишь легкой, ничего не значащей вспышкой гнева. Я была маленьким ребенком, смертельно обиженным на всех вокруг, потому что мама любя шлепнула меня по попе. Но сейчас... — Ее лицо исказила кривая усмешка, больше похожая на оскал волчицы. — Сейчас моя ненависть подобна урагану, сметающему все на своем пути, это уже не та легкая рябь на поверхности водной глади, когда-то омрачившая сознание».

Ей было нечего делать в этом пустынном лагере, насквозь пропитанном запахом крови и смерти, поэтому, быстро собрав свои вещи, Ита поспешила оставить зловещее место.

Ночной лес таит в себе много опасностей, но та, что однажды упала в объятия смерти и воскресла, уже ничего не боялась.