Аю снова стало трясти, как в ознобе. Она накрылась вторым одеялом, но это не помогало.

– Буду решать проблемы по мере их поступления, – попыталась она вразумить себя. – Сначала разберусь с убийством. А потом… Потом, глядишь, и личную жизнь налажу.

Однако уже утром вчерашнее ее решение – самостоятельно расследовать убийство – показалось Аю далеко не таким правильным и взвешенным. Начать с того, как и что она будет расследовать? Она понятия не имела, с какой стороны подступиться к этому делу. Ведь ничего подобного в своей жизни она не делала!

И чем дольше размышляла Аю над этим вопросом, тем ясней понимала – она просто не сможет этого сделать! Ведь она даже толком не выяснила, почему расстались ее родители, которые, казалось, души друг в друге не чаяли. Просто приняла на веру слова отца, что матери надоела холодная угрюмая Россия. И она захотела вернуться в родной Вьетнам.

Вообще-то, в глубине души Аю мало верила в нечто подобное. Потому что прекрасно помнила: во Вьетнаме хотя и было тепло и почти не было зимы, но жизнь там тоже была не сахар. Особенно для одинокой женщины с двумя маленькими детьми на руках.

Однако в телефонных разговорах с дочерью ее мать в качестве оправдания своего бегства твердила о своей любви к родине. И о том, что расстаться с родиной не смогла. А вот с обожаемым мужем очень даже смогла. И Аю должна ее понять. Но Аю так ничего и не поняла. Правда, и выяснять ничего не стала.

И вот теперь она думала: если уж она не стала выяснять, что же произошло у ее горячо любимых родителей, какая кошка пробежала между ними, то как она сумеет расследовать убийство собственного давно забытого мужа? Ведь это же надо куда-то ходить, с кем-то разговаривать, что-то спрашивать. А что? С кем? Куда? И у кого?

Мысли Аю все еще беспорядочно метались, когда в ее дверь позвонили. Аю насторожилась. Кто это мог быть? Неужели ОН? Все-таки пришел? Несмотря на строгий запрет, который наложила Аю на его визиты? Господи, хоть бы это в самом деле был ОН!

В том, что звонили именно Аю, сомнений не было. Дверь из общего коридора, которая выходила на лестницу, была снабжена сразу семью звонками. По числу проживающих в квартире семей. И сейчас звонил именно ее звонок, звонили к Аю.

Но если бы звонил ОН, то звонок был бы другим. Сначала три короткие трели, потом одна длинная. И снова три короткие. ОН всегда так звонил. Только так и никак иначе. Значит, не ОН. А кто же? Милиция! Тяжело вздохнув, Аю подавила в себе трусливое желание не подходить к двери. И все-таки подошла.

– Кто там? – спросила она и взглянула в глазок.

Там стоял высокий рыжеволосый мужчина. Чем-то его лицо было Аюше знакомо. К тому же рядом с ним стояла еще какая-то высокая светловолосая женщина тоже со славным и открытым лицом. И директор ресторана, в котором Аю вчера пела. Этот последний и заставил ее открыть дверь.

– Добрый день, – растерянно произнесла она. – То есть доброе утро. Вы ко мне?

Вопрос был явно глупым. К кому же еще могли прийти эти трое? Но вопроса умней она просто не придумала.

– К тебе, – кивнул ей коротконогий и лысый Геннадий Карлович – директор их ресторана.

На самом деле он был одним из директоров. Исполнительным, что ли. Но в отличие от двух других директоров он находился в ресторане почти постоянно. И собственно говоря, он им и управлял. За глаза сотрудники звали его Крокодилом Геной. Во-первых, за подходящее имя. А во-вторых, за явное сходство его фигуры с коротколапым аллигатором.

– Пройти можно?

– Да-да! – заторопилась Аю. – Проходите! Клоун, угомонись! Вот тапочки. А впрочем, можете и так. Я давно не убиралась.

Гости вошли и с интересом огляделись.

– Неплохо ты устроилась, – похвалил Аю ее директор.