– Вот эта дверь, – сказал Рис, указывая на закрытые массивные створки.

– А что, если ты ошибся? – спросил Мэдок, – Что, если ее там нет?

– Тогда мы будем продолжать поиски, пока не найдем ее. Мы ведь разведчики, забыл? И мы ведем войну до полной победы.

– До полной победы, – повторил Мэдок, оживляясь. – Тогда ладно. Пошли.

Они подкрались к двери и в подходящий момент – в этот жаркий полдень никого поблизости не было – прижались ушами к щелям по бокам двери.

– Я ничего не слышу.

– Наверное, она спит.

Они толкнули дверь и подпрыгнули, когда старые петли протестующе заскрипели.

– Уходите, – раздраженно произнес кто-то сквозь стиснутые зубы. – Я сказала, уходите!

Мальчики уставились друг на друга, собирая все свое мужество. Затем они распахнули дверь настежь и осмелились войти в спальню леди Аделины.

Окна комнаты выходили во двор, а потому были шире, чем узкие прорези, и вся спальня была хорошо освещена, хотя свечи не горели. Обстановка была простая, если не считать чудесной кровати, которая занимала почти все место в этой комнате с низким потолком. Огромная кровать с четырьмя массивными столбиками и роскошными драпировками светло-зеленого цвета. В общем, как раз то, что может захватить воображение двух мальчишек. Такую кровать можно с легкостью превратить в неприступную крепость или в тонущий среди бури корабль. Или она могла стать укромной пещерой в горе.

Близнецы как один двинулись вперед, позабыв о цели своего визита при виде огромных возможностей, которые таило в себе это высокое сооружение под балдахином. Но когда леди Аделина села в постели, они замерли на полпути. Крепость оказалась занята. Они растерялись, не зная, что делать.

– Я же сказала, уходите, – потребовала Аделина, сердито глядя на них. Но, увидев, что перед ней всего лишь два малыша, одинаковые личики которых смотрели и виновато, и решительно, она расстроенно вздохнула и ударила ладонью по высокой, набитой пухом перине. Она ожидала увидеть отца, но эти двое были даже хуже. – Что вам надо? – спросила она и, откинувшись на спину, уставилась на драпировку над головой.

Она услышала, как они зашаркали, подходя ближе, но даже не удостоила их взглядом. Один из близнецов прокашлялся.

– Мы… хм… мы думаем, ты должна выйти за Дрюса, а не за Клива.

Вздрогнув, Аделина снова села.

– Что? Нет… – перебила она второго, когда тот собрался повторить слова брата. – Я все слышала. Но… но почему вы так думаете?

Братья переглянулись, затем вновь обратили на нее свои почти черные глаза.

– Можно нам взобраться на твою кровать?

– Она гораздо лучше нашей.

– Да, конечно. Забирайтесь. Ну а теперь, – она смотрела на них, сев на колени, – ответьте, почему вы хотите, чтобы я вышла за Дрюса.

– Потому что ты любишь его.

– А Дрюс любит тебя. – Один из них ткнул палкой в толстую складку балдахина. – Уинн сказала, мы должны жениться только на тех, на ком захотим…

– …только мы вообще не хотим жениться, – добавил второй.

Потом он вцепился в брата, и они начали кувыркаться, запутываясь в простынях и оглашая комнату смехом и радостными криками.

– Подождите. Подождите секунду, – запротестовала Аделина, хватая их за руки и встряхивая, чтобы они посмотрели на нее. – Вы можете играть в моей кровати хоть целый день. Но вначале кое-что мне объясните. Это Дрюс велел вам поговорить со мной? Или… или Уинн?

– Артур велел, – хором ответили они.