И Мэдди. Он оперся руками о стену, прижавшись к ней лицом.

Если честно, воспоминание о Мэдди немного тронуло его. Кристиан начал понимать это, когда проснулся сегодня и обнаружил себя одетым. И даже тогда он не расстроился по-настоящему, а только немного смутился, что уснул в первую брачную ночь. Жерво умылся, привел в порядок одежду, воспользовавшись помощью лакея, который оказался очень толковым… и очень услужливым, несмотря на угрюмое молчание герцога. Очевидно, поэтому его и приняли на службу.

Спускаясь по лестнице, Кристиан представлял, как встретится с Мэдди. Даже рискуя показаться бесцеремонным, он решил объяснить ей, где она должна спать. Жерво подбирал нужные слова, когда услышал, как Дарэм советовал ей не спать с ним вообще.

Он притворился ничего не понявшим. Это было очень легко. Кристиан просто молча стоял на пороге. Немой. Подавленный. Плохо соображающий.

Мэдди виновато посмотрела на герцога, но он улыбнулся ей, подошел к буфету и налил себе шоколад.

Я ПОНЯЛ ДЕВОЧКА-МЭДДИ.

Он мог все понять — даже в таком ужасном состоянии. Но рана от этого болела не меньше. Кристиан подумал… предположил, что исчезновение его из этого мира полностью компенсировало бы неприятности окружающих. Исчезнет Жерво, и вместе с ним все остальное. Ни малейшего следа.

Кристиан понимал, что Мэдди заметила…

Ну, а если нет… значит, нет.

ДЕВОЧКА-МЭДДИ, ЗНАЧИТ, ТЫ УЕДЕШЬ?

Он взглянул на небо, чувствуя слабость, боль, злобу и беспомощность.

Герцог нервно засунул кулаки в карманы плаща. Если она хочет расторгнуть брак, пусть расторгает. Дарэм просил ее остаться, пока она будет нужна здесь, но Кристиан не хотел этого. Идея стать его женой родилась из слабости и его помешательства. Мэдди была из семьи квакера. Никто. Как и утверждала она сама, она никогда не принадлежала его кругу.

Пусть уезжает.

Кристиану полегчало. Он собирался вести себя спокойно. Пусть уезжает. Герцогу не требовались ни она, ни ее защита. Ему все равно, есть ли она в замке. Упрямый цветок.

Кристиан посмотрел на холмы. Он принял все это — замок и наследство — ради спокойствия в жизни. Он пытался не делать этого, но сделал. И не знал, какое имеет счастье.

Герцог опять мог все потерять. Он ощутил пронизывающий холод. Кристиан спасся в Жерво инстинктивно. Замок принадлежал ему. Но они могли связать его и превратить в ничто… Если они приедут… Если попытаются забрать его…

Запертый, закованный в цепи, разбитый. Уничтоженный.

Он не позволит этого.

Кристиан знал все, что нужно было знать про Жерво. Он знал про подземный ход длиной в двести семьдесят три фута отвалов до Беллетойр. И ключ от башни находился у него.

Кристиан застал Мэдди в гостиной, рассматривавшую один из старинных портретов. Внизу висел старинный крест.

— Красиво, — сухо произнес герцог. Мэдди оглянулась.

— Роскошная комната.

— Благодарю.

Он дал ей понять, что не воспринял ее слова, как комплимент.

Мэдди повернулась к другому портрету. Двое мальчиков прижались к мастифу, который был выше их обоих.

— И это приятно.

Кристиан кивнул.

— Брат.

— Твои братья?

Кристиан посмотрел на портрет. Джеймс был похож на него. Сам Кристиан стоял с другой стороны. Герцог поднял руку и указал на кудрявого мальчика в коротенькой курточке.

— Я… я и… брат. Десять. Джеймс… шесть. Давно… прошло. Красный… красный… Красная лихорадка.

Кристиан вспомнил, как позировал художнику. О, как тяжело было стоять неподвижным, когда тебя ждали поля и игры.