– Только не предъявляйте мне претензий, я вас умоляю! Она сама не желала видеть меня.

– Генриетта вас ненавидела?

– Можно сказать и так, – сухо согласился он. Кэтриона взяла в руки книгу, давая этим понять, что не желает продолжать разговор. Этот мужчина никогда не ослабит ее, не истощит, не измотает. Он устанет и сдастся. Все эти старания произвести впечатление – заинтриговать, очаровать не одним, так другим – не смогут поколебать ее решимости.

– Вы держите книгу вверх ногами, – сказал Доминик с еле уловимой насмешкой. – Может быть, вы голодны?

Кэтриона чуть, не уронила книгу.

– Голодна?

– Ну да. Я имею в виду пищу. Мы можем устроить пикник.

Доминик легонько постучал в перегородку, и карета остановилась. Выглянув наружу, Кэтриона увидела небольшую поляну и протекающую поблизости речку. Солнце уже опустилось довольно низко и бросало косые лучи на траву, покрытую блестящими каплями воды.

– Я должна немного пройтись, – сказала Кэтриона, преодолевая непонятный страх.

Наклонившись и сняв туфли, она ступила босыми ногами на мокрую лужайку. Кучер стал расстилать тонкую клеенку и одеяла, затем выставил корзину с едой. Кэтриона тем временем быстро спустилась к ивам, где под нависающими ветвями лениво извивалась река. Она нагнулась и поплескала водой на лицо. Если бы это была Шотландия! Как это было не похоже на ревущие потоки, скачущие по кручам в своем каменном ложе и несущие воды к фиордам! О, если б вообще не нужно было совершать это путешествие!

Доминик, улегшись на одеяла, терпеливо ждал ее возвращения. Кэтриона подошла и молча села, не в состоянии посмотреть ему в лицо. Он как ни в чем не бывало вежливо подавал ей пищу, пока кучер, вернувшись на козлы, попивал свой эль.

Как только они покончили с едой, Кэтриона встала и собралась идти к экипажу, но Доминик удержал ее:

– Вы испачкали свои прелестные ножки. Позвольте мне вымыть их.

Прежде чем Кэтриона успела ответить, он вскочил и, подхватив ее на руки, понес к медленной английской речке. Там он опустил ее на пологую ветку ивы. В поисках опоры Кэтриона ухватилась за другую ветку и замахала ногами над водой.

– Я жду, – весело сказал он. – Почему вы не возмущаетесь?

– Оставьте меня одну!

– Одну? – Он вошел в воду и, наклонившись, взял в руку ее ступню. – Я оказался здесь только потому, что вам требовалась моя компания. В любом случае я не позволю вам пачкать мой экипаж грязными ногами.

Кэтриона затихла и молча смотрела, как он, поливая ей ноги водой, трет пальцами чувствительные места на ее подошвах. От холода ее ноги покрылись гусиной кожей.

– Вы не должны так унижать себя, – наконец проговорила она задыхаясь.

– О, это не унижение. – Он опустился на одно колено. – Я просто наслаждаюсь.

Она не могла выдернуть ногу, иначе рисковала упасть в воду, поэтому ей оставалось только закрыть глаза и ждать, что будет.

Его прикосновения были нежными и успокаивающими. Холодная вода и теплые руки – как это приятно! Ей хотелось, чтобы за ней ухаживали, прежде чем она снова возьмет на себя все бремя мира, хотелось, пусть даже на одно мгновение, почувствовать его руки на своей коже.

Доминик встал и легко поднял Кэтриону на руки; ее голова покоилась у него на плече. Он понес ее к экипажу.

– А теперь вы все испортите. Вы – сплошная струящаяся вода, – сказала она. – Посмотрите, что вы сделали со своей обувью. Почему вы так неразумны?

– Сам не знаю. – Доминик опустил глаза на бежевые брюки и коричневые ботинки, которые так тщательно выбирал утром, и засмеялся.