Изменить размер шрифта - +

– Из ее добра и красоты он делал себе нервозность, разве это не ясно умному человеку? – укоризненно проговорил Изя. – Он делал нервозность для себя и своих друзей, а разве это нехорошо, когда нехороший человек волнуется из-за нервов и укорачивает себе жизнь неспокойным сном? Я вам скажу, что я говорил об этом Кристине, и она хорошо меня поняла.

– Вы говорили это Кристине!? – вилка с языком застыла в воздухе.

– Да, я говорил это Кристине. Разве нормальный человек может жить после изнасилования, после двух, трех изнасилований, если ему не говорили об этом?

– Это что-то еврейское. Прививка против изнасилования.

– Да, это еврейское, хотя Кристина была русская. И ближе по сердцу ей была русская альтернатива...

– Спиться или лечь на амбразуру?

– Вы меня понимаете, как я себя. Выпейте еще, вам станет хорошо.

Смирнов выпил и закусил. Похрустел огурцом. И, потянувшись за сигаретами, сказал с легким упреком:

– И вы тут работаете...

– А что делать? – пожал плечами Изя, – У меня внучка пойдет работать, вы знаете, куда, если я не буду сидеть здесь в одиночестве и вспоминать бездумно прожитые годы.

– При вашей посещаемости можно заработать на высокие каблучки для внучки?

– Я сижу на зарплате, и кое-кто иногда заходит. Знаете ли – это Москва, в ней так легко заблудиться.

– Вы сидите на зарплате?

– Естественно. Володя мне платит как смотрителю...

– Склепа Кристины?

– Вы опять угадали. С вами приятно разговаривать.

Смирнов задумался, глядя на графинчик с водкой. Ему захотелось к Марье Ивановне.

– Вы сейчас идите, – сказал ему старый еврей. – Через полчаса иногда заходит Володя, а это вам надо?

– У вас есть шоколад или конфеты в коробке?

– Спрашиваете, молодой человек.

– Принесите мне на ваш выбор и рассчитайте.

Через пять минут перед Смирновым лежал счет и большая коробка шоколадного ассорти. Выпив на дорогу рюмку, Смирнов рассчитался, не забыв о чаевых, и, подмигнув смотрителю, пошел к выходу.

– Вы забыли свои конфеты! – крикнул ему вслед Изя.

– Они для вашей внучки, – обернувшись, помахал рукой Евгений Александрович.

– Заходите с вашей очаровательной супругой, я буду вас ждать, – помахал в ответ старый еврей.

 

16. В ивняк на берегу и в заросли сирени

 

К даче Святослава Валентиновича Марья Ивановна подошла в седьмом часу. На веранде сидели дремлющая Вероника Анатольевна с вязаньем на коленях и Леночка. Перед последней стояла тарелка с макаронными финтифлюшками и котлеткой. Вторая котлетка была нанизана на вилку, которой девочка что-то чертила в воздухе.

Заслышав шаги, Вероника Анатольевна встрепенулась. Разглядев гостью, догадалась, что видит коллегу Смирнова, тут же опустила голову и принялась демонстративно вязать.

Увидев торт в руках Марьи Ивановны, Леночка бросила вилку на стол, сбежала с веранды к гостье, взяла ее за руку и, говоря: "Вы жена Евгения Александровича, я знаю, папа говорил, что вы красивая", – повела к столу.

– Добрый вечер, Вероника Анатольевна, – поздоровалась с хозяйкой Марья Ивановна, располагаясь на стуле, отодвинутом от стола девочкой. – Я и в самом деле коллега Евгения Александровича и пришла к вам по делу...

– Святослава Валентиновича нет дома. И придет он поздно, – ответила женщина, продолжая вязать.

– Я хотела поговорить с вами...

– Вы совершенно напрасно к нам ходите.

Быстрый переход