И вот Летиция, хоть и бедно, но элегантно одетая в костюм для верховой езды, который носила вот уже несколько лет, оседлала жеребца по кличке Кахо.

Это имя непременно вызвало бы осуждение у великой герцогини, поскольку по-цыгански «Кахо» означало «вождь».

В свое время принц Павел забавлялся, давая всем лошадям цыганские клички. Летиции же казалось, что Кахо и впрямь выглядел как вождь.

Она выехала с заднего двора и поскакала, стараясь держаться в тени деревьев и как можно дальше от дворца, пока не достигла городских ворот и не оказалась в чистом поле.

Летя во весь опор по долине, она, как всегда, думала о том, как прекрасен Овенштадт и как сильно любит она свою страну.

Вдали, на границе со Звотаной, высилась гряда гор. Хребет тянулся на многие мили, образуя естественную границу и с другими, менее дружественными странами.

Некоторые горы были так высоки, что даже в самое жаркое лето на их вершинах и в глубоких расселинах виднелся снег. Теперь же, поздней весной, пики их сияли ослепительной снежной белизной на фоне ярко-синего неба.

Снега питали бесчисленные ручейки и реки, а также дикие цветы, в изобилии растущие на полях и лужайках.

Пестрые, яркие и разнообразные, они были столь хороши, что Летиции на миг стало жаль, что Кахо топчет их копытами.

Затем внимание ее отвлекло целое облачко бабочек — они казались некими сказочными существами, вспархивающими из высокой травы перед бегущей лошадью.

Они уже довольно далеко отъехали от города, и девушка начала смотреть по сторонам в надежде увидеть цыган.

Тетушка Аспазия утверждала, что в жилах короля Виктора течет цыганская кровь, а потому Летиция была уверена, что если кто и поможет найти выход из положения, так это цыгане.

Возможно, они сумеют каким-то образом околдовать короля или же подскажут ей, что делать дальше.

Как бы там ни было, но некий инстинкт, которому она не могла не подчиниться, гнал девушку на их поиски.

Обычно в это время года цыган поблизости бывало много, однако ей пришлось проскакать почти час, прежде чем она увидела вдали табор.

Впереди виднелись округлые купола пестрых шатров и фигурки людей, двигающиеся между ними.

Летиция очень рассчитывала на то, что это табор именно венгерских цыган.

Венгрия граничила с Овенштадтом с востока, а венгерские цыгане, хотя и преследуемые и презираемые в ее стране, были умнее, талантливее и куда древнее по своему происхождению, нежели многие другие.

В Венгрии вождя цыганского племени называли «герцогом Малого Египта», некогда венгерский король снабдил своих цыган специальными бумагами, где подтверждалось, что они находятся под его покровительством.

Летиция, еще не подъехав к шатрам, замеченным ею издали, уже поняла, что встретилась с венгерскими цыганами.

Именно их хотела она отыскать, поскольку кальдераши славились не только работой по металлу и умели производить изумительной красоты и изящества кубки, которыми венгерская знать украшала свои столы. О них шла слава как о колдунах и магах.

— То, что надо! — сказала она себе.

Девушка была уверена в том, что прием ей окажут самый теплый, поскольку цыгане сразу поймут, кто она. Сердце ее возбужденно билось — некое шестое чувство подсказывало, что они помогут спасти Стефани.

На лужайке стояло восемь шатров — некоторые из них довольно изящной формы, ярко расписанные.

Летиция въехала в табор, и к ней обернулось множество смуглых лиц, а темные глаза разглядывали ее с удивлением и недоверием.

Девушка тут же отметила, как изумительно красивы эти цыгане. Высокие скулы, черные глаза, темные блестящие волосы. Все женщины до одной были красавицами, а мужчины — красавцами.

Тут наконец одна из женщин узнала ее — Летиция услышала, как она прокричала что-то по-цыгански, и уловила среди потока слов свое имя.