Однако с другой стороны, где-то в глубине, остатки человечности просили меня отпустить ее восвояси. Не трогать. Пощадить. Я лихорадочно метался между первым и вторым, и так же лихорадочно мой взгляд метался с шеи Виктории на ее испуганное посиневшее лицо.

Обезьянки нетерпеливо прыгали рядом, ожидая одного моего приказа и злобно вереща. Их инстинкты твердили им то же, что и мне. Отчего-то я так же был в этом уверен.

Но несмотря на все тяжбы, что причинила сестрица и мне, и бывшему хозяину этого тела… в данный момент передо мной, кривясь от нехватки воздуха, стояла беззащитная женщина. Как бы ни противно было осознавать это, но так и есть.

Мне хватило резни в особняке Вронских, чтобы понять, что путь по головам — это не мое. И мираж той твари в окружении трупов снова заставил меня вспомнить о том, чего ни в коем случае допускать нельзя.

— Возвращайся в машину, — приказал ей, не ослабляя хватку. — И придумай достаточно убедительную ложь для того, чтобы из-за твоих связей репутация рода не пострадала. Поняла?

Сестрица яростно закивала, и только после этого я отпустил ее и дал возможность набрать в грудь побольше свежего воздуха.

Я еще пожалею об этом. Я однозначно об этом пожалею, но опускаться до ее уровня… такого себе больше не позволю.

Стоило Виктории удрать, сверкая обнаженными телесами, заглянул в ближайшее ко мне окно. Твою мать… Действительно, что же я такое?

Голову мою окружало сияющее гало, испуская свет еще ярче того, что источало тело. Волосы заметно отрасли, и топорщились теперь в разные стороны. Приоткрыл рот, демонстрируя самому себе в отражении широкие удлинившиеся клыки, сместившие оба ряда зубов в стороны.

Остервенелый собачий лай откуда-то сбоку отвлек меня от «самолюбования», и я повернул голову в сторону его источника.

— Эй, кто там?! — практически сразу раздался сиплый мужской голос.

Так я понял, что завод, на территории которого я сейчас находился, охранялся.

Глава 9

Мужичок, бросившийся защищать вверенную ему территорию, так и застыл с фонарем в руках, завидев меня. А я и не пытался дать деру. Вряд ли хоть кто-нибудь, не считая близких мне людей, узнал бы во мне того самого Димитрия Гордеева.

Собаки, понесшиеся уж было на меня впереди сторожа и заливаясь лаем, смолкли в один момент. Заскулили, попятились. Мне достаточно было вскинуть погустевшие в ходе метаморфоз брови и воскликнуть:

— Бу! — чтобы и мужик, и его сторожевые псины, сверкая пятками, вернулись туда, откуда вылезли.

Но и задерживаться здесь не мог. Вопрос времени, когда дрожащими от испуга пальцами этому старикану удастся набрать номер и вызвать наряд на поимку злостного нарушителя. Усмехнулся, представляя, какую околесицу он им наплетет. Вплоть до того, что оборотень из леса вышел, дабы полакомиться одним крайне ответственным и суховатым сторожем. Фу, гадость какая…

— И когда это закончится? — уточнил у моих маленьких подданных, крутившихся возле меня и периодически падающих ниц.

Разумеется, они ничего мне не ответили. Ясно было одно — сейчас я нечто среднее между человеком и тварью. Тварью, убийство которой передало людям эти необычные способности.

Мне казалось, что я могу свернуть горы, иссушить реки одним лишь своим намерением. Восхищало это ровно в той же степени, что и пугало. А резерв… резерв мой увеличился настолько, что исходящие от меня потоки маны ощущались каплей в энергетическом море.

Просто для проверки вынул из кармана кубики, которые воссияли от одного лишь моего прикосновения. Бросил на раскрытую ладонь… Две шестерки. Жаль, что не взял с собой остальные многогранники, хотя на флаге готов был присягнуть, что на каждом из них выпало бы максимально возможное число.