— Хватит болтать! — потребовала Таисия. — Проверочная работа. Пишу два варианта, чтобы не сдували друг у друга… Сначала решайте на черновиках, чтобы не черкать в тетрадях…

У Инки ничего, конечно, не решалось. Он стал рисовать на черновике Сима и Жельку, идущих по натянутой от игрушечного домика леске. Он знал, что все это добром не кончится. И ничуть не удивился, когда дежурная техничка тетя Лиза приоткрыла дверь и сообщила:

— Таисия Леонидовна, вашего Гусева к директору. Вас тоже…

— Все сидят тихо и решают! Если не хотят двойку в журнал! На перемену никто не идет… — И пошла к двери. Инки за ней. Так и шагал следом, когда она стучала каблуками по половицам, по ступеням, двигаясь к директорскому кабинету. У двери велела:

— Стой здесь… — постучала и вошла.

Инки стал ждать. Ждал, ждал, слыша неразборчивые голоса. Ощущал скучноватую и несильную боязнь. Вспоминал Бригаду и даже слегка сочувствовал ему (как он орал!). Наконец дверь приоткрылась, Таисия деревянно сказала:

— Войди, Гусев.

Инки шагнул через порог.

Тут же он увидел Бригаду. Тот сидел у стены. Одну ногу поджал под стул, вторую вытянул. Ступня этой вытянутой ноги была замотана марлей. Снятый башмак (с треугольной дыркой на носке) Бригада держал в опущенной руке. Мокрыми злющими глазами глянул на Смока. В глазах читалось: «Ну, сейчас ты поимеешь, гад, все, что заработал…»

А еще Инки увидел, конечно, директоршу Фаину Юрьевну со светло-желтым крашеным тюрбаном прически и пухлыми пальцами, которые растопыренно лежали на блестящем коричневом столе. Лицо тоже было пухлое, маленький красный рот терялся на нем в складках. Таисия встала сбоку от стола. С другого бока стояла черная и худая Клавдия Львовна — должность ее называлась «завуч по младшим классам». Получилось, что Таисия с Клавдией как директорская охрана. Все трое воткнули глаза в четвероклассника Гусева.

— Ну? — выговорила завуч. То ли ласково, то ли ядовито.

Инки смотрел чуть в сторону от нее и молчал.

— Ну, Гусев? — повторила она нетерпеливо.

— Что? — шевельнул он губами.

— Что надо сказать, когда входишь в кабинет директора?

— Что? — сказал Инки.

— Надо поздороваться! — взвизгнула Таисия Леонидовна. — Не учили тебя, да?!

— А… здрасте… — внутри у Инки шевельнулись удивление и усмешка. При чем тут «здрасте», если сейчас его будут всячески изничтожать. Это же понятно каждому, даже вот медной фигурке примерной школьницы на директорском столе.

— Он еще и усмехается, — уже без выражения сообщила завуч Клавдия. (Значит, Инки усмехнулся все-таки не про себя, а снаружи; вот балда!)

— Это нечаянно, — объяснил он.

— По-моему, он издевается, — прежним бесцветным тоном сообщила завуч.

Директорша Фаина Юрьевна постучала тяжелыми пальцами о стол.

— Облик достаточно ясен… Таисия Леонидовна, этот… Гусев… он всегда таков?

— Я знаю его полтора месяца. Но за этот срок можно было сделать вывод, что да… всегда…

Клавдия постучала пальцами опять.

— Тогда к делу… Расскажи, Гусев, каким образом и почему ты изуродовал своего товарища по школе?

Инки через плечо посмотрел на Бригаду:

— Его, что ли?

— Ну, не меня же! — снова взвизгнула Таисия (что было уже совсем глупо). — Зачем ты искалечил ногу семикласснику Расковалову?! У него изранены пальцы! Еще неизвестно, что покажет рентген, может быть, там перелом! Тогда ты… тебя…

— Подождите, — чуть поморщилась директорша.