Изменить размер шрифта - +
Накануне отец и дочь простились с Тамарой Павловной, пообещав обязательно навестить ее будущим летом. Добрая соседка немного всплакнула и долго‑долго прижимала Катюшу к груди. Потом он отвез дочку на могилу Ларисы. Катюша тихо плакала, прощаясь с матерью, а он печально глядел на черно‑белый овальный портрет жены и тайком глотал горькие слезы, которые не в силах был удержать. «Прости», – шепнул он напоследок, и они, понурив головы, покинули это место скорби.

Доктор же, уезжая из Москвы, был буквально на седьмом небе от счастья. Выбрав в качестве своей слушательницы Катюшу, он часами мог рассказывать ей об удивительной уральской земле, о далеких Огнях, о людях, живущих в тех почти нетронутых цивилизацией краях. «А какие у нас леса! Грибов – видимо‑невидимо! А какие озера! – Он аж жмурился от удовольствия. – И еще речка Огневка – знаешь, сколько в ней рыбы? На рыбалку будем ходить, втроем, с ночевкой. Ты удочку‑то когда‑нибудь в руках держала?» «Не‑а», – весело отвечала Катюша, быстро приходившая в себя от всего пережитого за последние недели. Доктор переводил взгляд на Сергея и укоризненно качал головой. «Не отец у тебя, а куркуль какой‑то». «А вот и нет! – горячо вступалась за Сергея Катюша. – Папа у меня хороший».

А потом была встреча с огневскими бомжами и бродягами. Дед Евсей, завидев старых знакомых, буквально просиял. «Уж думал, не свидимся больше, Петенька, – шмыгал носом он. – Ан нет, порадовал старика, приехал. Надолго к нам?» «Насовсем, дед, насовсем». Полковник Коля налетел, словно вихрь, и облапил Сергея своими ручищами, чуть было не задушив его в объятиях. «А я что говорил, дед? – орал он в ухо деду Евсею. – Не тот наш Петька человек, чтобы забыть нас! Не тот!»

Чуть погодя, оставшись с отцом наедине, Катюша спросила: «Пап, а почему все тебя здесь Петькой называют?» Он надолго задумался, былые воспоминания болью отозвались в его душе. «Когда‑нибудь потом я тебе все расскажу, дочка. А пока что не могу, прости». Катюша надулась, однако вопросами отца больше не пытала.

Узнав, с чем приехали «столичные гости», дед Евсей призадумался. «А что? Может получиться, – сказал он наконец, воодушевляясь. – Мы ведь здесь все работяги – бывшие, правда, но все равно, до работы охочие. Думаю, мужики наши согласием ответят. Опостылела всем такая‑то житуха, без крова, без дела, без тепла. Так что дерзайте, ребята, а за нами дело не встанет. Кстати, откуда это на вас такие деньжищи свалились, а?» Доктор лукаво прищурился. «Наследство получили. Дядя‑миллионер из‑за загранки отписал». «Ага, все вы так говорите. Знаем мы ваших дядей!» Доктор рассмеялся. «Не пытай, дед. У этих денег темное прошлое». "У таких  денег, Коля, – назидательно заметил дед Евсей, – светлого прошлого быть не может. Это и ежу понятно".

Бурным ликованием принял идею доктора полковник Коля. Да и другие бездомные одобрительно закивали, когда план создания нового благоустроенного микрорайона на месте «бомжеубежища» был предан гласности.

А потом все завертелось, закрутилось: переговоры с городскими властями, подписание каких‑то документов, серия финансовых операций, обеспечивших надежное помещение капитала, оформление договоров со подрядчиками, а также целая куча других, не менее важных дел, неизбежных при разворачивании такого грандиозного предприятия. Словом, все шло согласно намеченному плану.

Сергей устроил Катюшу в местную школу, и девочка быстро влилась в коллектив новых друзей и подруг. Воспоминания о пережитом постепенно уходили в прошлое, новые впечатления и новые заботы, недостатка в которых у нее не было – она вовсю помогала отцу и его другу доктору в осуществлении их общего плана, – полностью завладели девочкой.

Быстрый переход