Он порывисто протянул руку и замер в ожидании.

Петр растерянно перевел взгляд с этой дружески раскрытой ладони на лицо доктора, раскрасневшееся то ли от выпитой водки, то ли от охватившего его воодушевления. Наконец он решительно поднялся и крепко пожал протянутую руку.

– Согласен.

– Вот это по‑нашему! Вот таким ты мне нравишься. Вдвоем мы – сила! Вдвоем мы горы свернем, а если потребуется, то и шеи кому нужно.

Петр, не выпуская руки доктора, пристально смотрел тому в глаза.

– А теперь ты мне ответь, – медленно проговорил он, – на кой хрен я тебе сдался? Валандаешься со мной, от смерти, можно сказать, спас, а зачем? Смысл?

Доктор грустно усмехнулся.

– А если без всякого смысла? Если просто так, за здорово живешь? Смысл, говоришь? А скажи‑ка, в твоей жизни много смысла? Вот то‑то и оно. В моей, если говорить начистоту, его тоже не слишком‑то. Просто, понимаешь… – он слегка стушевался, – приглянулся ты мне. Что‑то у тебя в глазах было эдакое… не знаю, как и сказать. Словом, не вписывался ты в бомжарскую среду. Впрочем, если тебе мое участие в тягость, ты так и скажи. Я в друзья набиваться не стану.

Петр хитро прищурился.

– Э, нет, так дело не пойдет. Если мне не изменяет память, мы уже скрепили наш союз. Так что на попятный теперь уже идти поздно. По крайней мере, я этого делать не собираюсь. Да и тебе не позволю.

Доктор улыбнулся.

– Думаю, я в тебе не ошибся, мужик. Ладно, оставим сантименты, пора браться за дело.

– У тебя уже есть какой‑то план?

– План не план, а так, некоторые наметки. Во‑первых, жить ты будешь у меня. Никакие возражения не принимаются, – второпях добавил доктор, заметив протестующий жест Петра. – Я все равно живу один, так что в тягость ты мне не будешь. Вдвоем даже как‑то веселей. Во‑вторых, завтра же устроишься на работу. На первых порах поработаешь санитаром в нашей клинике. Бабки, правда, небольшие, но на жратву хватит. А там поглядим. В‑третьих, завтра я свяжусь с одним корешем из городского УВД, задам ему несколько вопросов по старой дружбе. Я ему когда‑то пулю из брюха вытащил, так что он мне многим обязан. Как тебя моя диспозиция?

Петр кивнул.

– Вполне.

– Тогда ужинать – и на боковую. Завтра начинаем новую жизнь, мужик. Вот увидишь – мы им еще покажем!..

* * *

Утром, ни свет ни заря, доктор поднял Петра с постели.

– Собирайся. На работу пора. Хватит баклуши бить. Завтрак уже готов. Кстати, ты когда в последний раз в зеркало смотрелся? Ага, не помнишь! Так пойди и взгляни – там, в ванной, зеркало есть.

Петр послушно направился в ванную комнату.

Из зеркала на него уставился мрачный, обросший тип с полуторамесячной щетиной, покрывавшей все его изможденное лицо. Петр невесело усмехнулся: фото с такими вот физиономиями обычно украшают плакаты «Их разыскивает милиция».

На пороге ванной появился доктор.

– Ну как, впечатляет? Хорош видок, не правда ли? Желания побриться не появилось?

Петр кивнул:

– Появилось.

– Тогда дерзай. Бритвенные принадлежности найдешь вот здесь.

Через четверть часа Петр, гладко выбритый и надушенный лосьоном, вошел в комнату. Доктор окинул его оценивающим взглядом и удовлетворенно кивнул.

– Порядок. Теперь хоть на человека похож стал.