— Что, к чертям, ты собираешься делать?

— Хочу подлечить тебя.

— Меня уже лечили, спасибо.

— Как видно, не слишком хорошо. Дэниел откинулся на подушки.

— Лучше всего мне помогут несколько часов сна.

— Я тебе не верю.

— Когда ты успела стать такой сварливой?

Вместо того чтобы обидеться, Сьюзан просияла. Она обрадовалась, что оказалась способна попрепираться с Дэниелом, а не умолкла смущенно, как это обычно случалось с ней во время каких-нибудь разногласий с окружающими. Но Дэниел, видимо, не считал, что она имеет права так радоваться по этому поводу.

— Я брала уроки у сестер. Они умеют… убеждать, когда это необходимо.

Достав из корзины стопку свернутых полос миткаля, Сьюзан села на край кровати.

Жар тела Дэниела, горевшего в лихорадке, обжигал даже сквозь юбки, но она постаралась не думать об этом. Ей есть чем заняться. Надо держать себя в руках.

— Дай я осмотрю рану, — сказала Сьюзан, указывая на то место, откуда, как она думала, шла кровь.

Дэниел натянул одеяло до подбородка.

— Нет.

— Ты ведешь себя, как маленький.

— Как умненький. — Когда же Сьюзан, не понимая, подняла бровь, добавил: — По-моему, это занятие не для тебя.

— Почему это?

Но Сьюзан догадывалась, что имеет в виду Дэниел. Возникшее между ними напряжение витало в комнате. Призрак их тесного объятия встал перед мысленным взором девушки, заставив обостриться все чувства. Ей достаточно было протянуть руку и коснуться Дэниела, чтобы удовлетворить запретное любопытство, не дающее ей покоя с момента их поцелуя. Уединение комнаты предоставляло прекрасную возможность. Ни одна живая душа не побеспокоит их. Она украдет несколько мгновений, идя навстречу своей испорченности, и никто об этом не узнает. Дэниел тяжело вздохнул.

— Уходи, Сьюзан. Иди. — Он настаивал мягко, едва слышно выговаривая слова. Потом в голосе его зазвучало предостережение, ясные глаза потемнели.

— Я не делаю ничего дурного.

— Ты уговариваешь меня или себя? — В ответ на потрясенный взгляд Сьюзан Дэниел провел указательным пальцем по тыльной стороне ладони девушки. — Нет. Ты не делаешь ничего дурного. Тебя не поразит молния, если ты дотронешься до меня.

Едва ощутимое прикосновение Дэниела всколыхнуло все чувства Сьюзан. Ее потянуло к нему, хотя его мужественный вид по-прежнему пугал ее. Девушка заставила себя сдержаться и промолчала, несмотря на бушевавшую внутри нее бурю, но внутренний трепет не проходил. Теперь Сьюзан дрожала уже всем телом. Она собралась уже было открыть рот и объяснить свое состояние холодом комнаты, но поняла, что лгать бесполезно. Он знал, что происходило с ней. Он знал.

Он, должно быть, угадал причину ее состояния, потому что добавил:

— Ты не так поняла меня в ту ночь.

«Не говори об этом, Дэниел. Забудь. Скажи, что этого вообще не было, и это исчезнет». Но он не остановился:

— Я напугал тебя. «Нет».

Но с губ ее не слетело ни звука.

— У меня и в мыслях не было обидеть тебя. Сьюзан стиснула руки.

— Я знаю.

Она встала и подошла к окну, посмотрела на улицу. Стояло морозное январское утро. Снег укрыл всю землю. Холодно. Уныло. Пустынно. Она была точно такой же все эти годы.

— Я же дотрагивался до тебя раньше и целовал тоже.

— Не так.

— Я не сделал ничего, что ты не хотела бы.

— Я знаю. Но…

— Ты не должна меня бояться. Я тот самый человек, который всегда присматривал за тобой.

— Нет, не тот.