– Здравствуй, Пол.

– Здравствуй, Фрида. Входи.

– Мне… Мне было жаль узнать, что ты заболел.

– О, ничего страшного; простая простуда. Присаживайся.

Всё было настолько официально, что Элисон захотелось закричать. Пол указал миссис Гордон-Платт на кресло, и вернулся на диван, только когда та села. Затем он повернулся к Элисон, которая продолжала стоять у двери, и произнёс:

– Ты уже встречалась с моей подопечной, поэтому, думаю, нет нужды представлять её, – при этом он посмотрел на гостью и слегка кивнул. – Кстати, хочешь кофе?

– Да. Да, с удовольствием, спасибо.

Мужчина снова повернулся к девушке.

– Скажи Нелли, Элисон… когда будешь уходить. Будь хорошей девочкой.

Ей пришлось покинуть комнату. Снова хорошая девочка! Обращается с ней как с ребёнком и избавился от неё как от ребёнка!

Элисон продолжала стоять в маленьком холле, пытаясь успокоиться, прежде чем войти в кухню и отдать распоряжение Нелли Дикенсон. Истинная причина того, что её так возмутило обращение «девочка», поразила Элисон не меньше. Она так давно считала себя хозяйкой этого дома, что повзрослела много лет назад. Она с жаром взяла на себя роль хозяйки дома и, образно выражаясь, носила все ключи на своём поясе; и один из этих ключей сковал её с опекуном. Но сейчас оказалось, что ей возможно придётся отдать этот ключ кому-то другому.

Девушка повернула голову на звук голосов, доносящихся из комнаты. Несколько секунд, после того, как она закрыла за собой дверь, там царила тишина. Они просто сидели и смотрели друг на друга? Женский голос был так тих, что Элисон лишь уловила конец фразы – «…замечательно снова видеть тебя, Пол».

Элисон, затаив дыхание, ждала ответа, и когда услышала его, он лишь слегка успокоил биение её сердца. Тон Пола больше не был спокойным; он перестал разыгрывать хозяина, принимающего неожиданного гостя. Его голос прозвучал глухо и жёстко, когда он спросил:

– Зачем ты пришла?

Женщина ответила не сразу и сначала рассмеялась.

– Ты совсем не изменился, Пол, за это время. У тебя так много масок. Я всегда говорила, что сцена потеряла в твоём лице великого актера.

– Ты не ответила на мой вопрос.

Дверь кухни открылась, и Элисон вздрогнула, как будто миссис Дикенсон застала её за подслушиванием. Девушка замямлила:

– Вы… Мистер Пол… Если не возражаете, Нелли, принесите еще кофе, у него гостья.

– Хорошо. Но надо заварить свежий.

Миссис Дикенсон повернула свое сухопарое тело и вернулась назад в кухню, а Элисон задумчиво спустилась по лестнице вниз, где её нетерпеливо ждал Нельсон.

У Нельсона была привычка: волнуясь, он начинал стучать большими пальцами друг о друга, что производило необычный звук, как будто крохотный дятел долбил дерево. Старик шагнул вперёд и сказал:

– Я знаю, кто это. Она изменилась. Ей-богу, изменилась, но я всё равно узнал её. Что ей здесь понадобилось?

– Мне известно не больше твоего, Нельсон. Но ты сказал, что знал её раньше. Когда?

– О, ещё до войны. Когда она и мистер Пол…

Старик покосился на девушку.

– Возможно для вас это новость, но эта, – он поднял брови вверх, как бы указывая на гостью, – и мистер Пол были очень близки и собирались пожениться… Можете в это поверить? Но чего она хочет сейчас? Пахнет неприятностями. Мне она никогда особенно не нравилась, и за двадцать лет вряд ли моё мнение о ней улучшилось.