|
У меня хорошее дело; по крайней мере ты так считала. Я стал последним пристанищем в твоей жизни, как когда-то был первым. Думала, что можешь начать с начала, как будто ничего не произошло. Ты поставила на деньги и проиграла. Что ж, сейчас ты опять сделала проигрышную ставку, Фрида. Вернувшись, ты сослужила мне хорошую службу. Я страдал все эти годы, отказавшись от жизни, от женщин, никому не доверяя. Ты как будто сняла камень с моей души. Я понял, что теперь свободен от тебя и того, что ты сделала… Меня больше не душат ненависть и обида. Ты и твой драгоценный Чарльз искалечили мне жизнь. Я мог попасть в тюрьму; и чуть ни попал. Это мучило меня постоянно. А когда все твои планы рухнули, у тебя хватило наглости вернуться, думая, что я настолько глуп, чтобы снова связаться с тобой. На самом деле ты совсем не умна, Фрида…
В этот момент до Элисон донёсся голос Нельсона, зовущего снизу: – Мистер Пол! Мистер Пол! Ответа не последовало, но через некоторое время Элисон услышала быстрые шаги Пола в холле, откуда он крикнул: – Что такое? – Можете спуститься на минуту, мистер Пол? Здесь джентльмен интересуется напольными часами. Я бы хотел, чтобы вы поговорили с ним. Элисон почувствовала нерешительность Пола, но потом услышала, как он спускается вниз. Услышав звук закрывшейся двери, она колебалась лишь мгновение. Больше нельзя было оставаться в ванной; надо попытаться проскользнуть назад в спальню. И она бы с радостью это сделала, потому что чувствовала, как ноги перестают слушаться её, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Пол не был влюблён в Фриду Гордон-Платт, не был, не был. Он любил её! Какой же глупой она была. После появления миссис Фриды Гордон-Платт у него было такое приподнятое настроение, а она расценила это, как удовольствие снова видеть женщину, которую он когда-то любил, тогда как на самом деле он всего лишь освободился от обиды, снедавшей его все эти годы. И обида была не только из-за потерянной любви и предательства друга, но и из-за финансовой кабалы, в которую эти двое его ввергли, и с которой он только сейчас смог разделаться. О, Пол… Пол. Бедный Пол. Если бы только она могла побежать к нему и сказать… сказать, что только что нечаянно услышала. Больше не будет никаких тайн. И тут Элисон подумала о чайнице. Чайница! Что ж, она объяснит, и он отдаст её мисс Бек или Маргарет, кому пожелает, но уж точно не Фриде Гордон-Платт. Элисон выбралась из ванной и на цыпочках направилась к лестнице, когда дверь гостиной распахнулась, и ей пришлось виновато остановиться под жёстким взглядом высокой женщины. – Я… я так понимаю вы больны и лежите в постели, – высоким холодным голосом произнесла она. – Я не больна; у меня простуда. Я… я была в ванной. Хотя объяснения были ни к чему, Элисон чувствовала себя ужасно смущённой. Фрида Гордон-Платт метнула взгляд на дверь в ванную, а потом снова на девушку и спросила вкрадчивым тоном: – Могу я предположить, что вы находились там достаточно долго? Неприятие к этой женщине перевесило смущение Элисон, и она с вызовом ответила: – Достаточно долго. – О, – миссис Гордон-Платт вскинула брови и наклонила голову на бок; затем повернувшись, она снова вошла в гостиную, бросив через плечо. – Мне бы хотелось поговорить с вами. Элисон бросила взгляд на лестницу. Пол будет не доволен, если застанет её наверху с этой женщиной, и не имеет значения, что он сам о ней думает. Тем не менее она проследовала в гостиную, где подошла к огню. Фрида Гордон-Платт остановилась в нескольких футах от Элисон и быстро заговорила глухим голосом: – Пол может вернуться в любой момент. Я только хочу спросить у вас кое-что. – Да? – повернула голову Элисон. |
