Надежда считала, что делает это во благо — чтобы муж не волновался и чтобы ее семейная жизнь не дала трещину.

Сейчас Надежда Николаевна миновала длинный коридор и вошла в комнату, которая раньше была детской, а потом Сан Саныч приспособил ее под кабинет. Надежда покрутила головой и поняла, что звук идет не отсюда. Она снова вышла в коридор и прислушалась. Похоже, что телефон звонит из спальни. Надежда занервничала и бросилась в спальню — если трезвонят так долго, значит, очень нужно.

В обозримом пространстве телефонной трубки не было. Надежда обшарила комод и прикроватные тумбочки, открыла дверцу встроенного шкафа. Нету.

Тогда Надежда рывком сорвала покрывало с кровати и зарылась в подушки, как собака зарывается в кучу прошлогодних листьев. Никакого эффекта. И только тогда до Надежды дошло, что звонок доносится из-под кровати.

Кровать была большая, двуспальная, очень широкая. Надежда со стоном легла на пол и отогнула покрывало. Так и есть, трубка валялась посредине.

— Бейсик, я убью тебя! — заорала Надежда.

Но прежде чем осуществить эту угрозу, следовало поговорить по телефону.

Охая и ругаясь сквозь зубы, Надежда вытянула руку и попыталась достать телефон. Не получилось, она сумела только отпихнуть его в противоположную сторону. Пришлось вылезать, обходить кровать, в результате чего Надежда ушибла ногу о спинку, но зато наконец ухватила этот чертов телефон.

— Да! — закричала она. — Слушаю!

— Ну ты и спать здорова, — хмыкнул на том конце очень знакомый голос. — Надежда, всю жизнь проспишь!

Звонил старый приятель Игорь, замечательный художник и хороший человек. Надежда дружила с ним с незапамятных времен, точнее, подружились они с его женой Галкой, но это было так давно, что они уже забыли, кто там был первый.

— Ой, да ладно, — недовольно буркнула Надежда, — а то ты меня не знаешь. Это кот, скотина, трубку под кровать запихал!

— Вот я и удивился, — посмеивался Игорь, — знаю тебя как женщину активную и трудолюбивую, а тут такое…

Разумеется, Гарик говорил не голословно. Была у них с Надеждой общая тайна.

Года три назад довелось им вместе участвовать в одном сложном и запутанном деле. Это случилось, когда украли из Эрмитажа картину известного французского художника. Дело тогда было громкое, как сейчас говорят — резонансное, СМИ кричали о нем очень долго, милиция старалась вовсю, поэтому Надежда с Гариком сидели тихо как мышки и даже между собой старались об этом случае не упоминать.

— Как живешь, Надя? — спрашивал Гарик. — Все здоровы?

— Угу, — односложно отвечала Надежда, давая тем самым понять собеседнику, чтобы отбросил всякие посторонние разговоры и переходил прямо к делу. Он понял ее правильно.

— Я чего звоню-то? — сказал он после короткой паузы. — У меня Галька рехнулась.

— Да ну? — удивилась Надежда. — Как это?

— А вот так просто. Надумала, понимаешь, морду лица себе перекроить!

— Подтяжку, что ли, сделала? — ахнула Надежда Николаевна. — С чего это она вдруг?

— А она, понимаешь, насмотрелась телевизора, да начиталась журналов разных, вот и решила идти в ногу со временем, — зло сказал Игорь. — Я ведь теперь модным стал, ты не знала?

— Да знала, ты же нас с Сашей на выставку свою приглашал…

— Вот, а тут пошли приемы разные, вернисажи, тусовки, суаре эти, чтоб их совсем… Короче, поглядела она на модную публику — все, говорит, молодые, красивые, одна я как дура с морщинами.