Обширные синяки, треснувшие кости, зияющие разрезы, из которых течет кровь, уже не поглощаемая шерстяной одеждой… он шатается под бесконечными атаками.

Долго он не продержится.

Все уже и так длится сверх всякого вероятия.

Спиннок блокировал очередной боковой удар, но звук столкновения мечей был каким-то глухим — рукоять дернулась в руке — навершие отпало, срезанное с основы. Он хрипло вздохнул, подныривая под свистящим лезвием, наклонился назад…

Но Каллор шагнул, не давая ему отступить. Обеими руками занес меч.

От силы удара рука Спиннока опустилась. Оружие рассыпалось — клинок пролетел, кувыркаясь, в воздухе, обломки рукояти выпали из онемевших пальцев.

Поднимаясь, меч Каллора прорезал ему грудь.

Тисте Анди упал, тяжело ударившись о склон придорожной канавы. Сгорбился — кровь текла по лбу — и закрыл глаза.

Услышал, как приближается хриплое дыхание Каллора.

По лицу Спиннока тек пот, но он не открывал глаз. Он ощутил ее. Далекую смерть. Да, он ее ощутил — как и боялся. Очень боялся. Он многое свершил на этом перекрестке, он держался до последнего мгновения… но самым трудным делом было — улыбнуться, раздвинуть разбитые, окровавленные губы.

И улыбка его помешала Каллору опустить меч. Остановила его… на время.

— К чему, — сказал он спокойно, — было всё это, Спиннок Дюрав?

Но павший воин не отвечал.

— Ты не мог победить. Ты мог лишь погибнуть здесь. Скажи мне, проклятый, какого хрена ты тут делал?!

Вопрос прозвучал всхлипом; в голосе было отчаяние столь откровенное, что Спиннок открыл глаза, воззрившись на Каллора.

За силуэтом в ореоле спутанных, потных волос, за широкими плечами он увидел Великих Воронов. Два десятка или больше, летят с юга.

Ближе и ближе.

Спиннок с усилием сосредоточил взор на Каллоре. — Ты не понимаешь, — сказал он. — Пока не понимаешь. Но однажды — поймешь. Однажды.

— ОН НЕ ЗАСЛУЖИВАЕТ ТЕБЯ!

Спиннок нахмурился, заморгал. — Ох, Каллор…

Лицо Верховного Короля исказилось горем; всё, что можно было прочитать сейчас в его глазах — всё было неправильным. Не принадлежавшим Каллору — живой легенде, самое имя которого вызывает кошмары. Просторам безжизненных пепелищ за его спиной. Нет. То, что Спиннок разглядел в этих глазах, никто и никогда больше не увидит.

Это своего рода дар.

— Каллор, — сказал он? — послушай. Пойми как можешь или совсем не понимай. Я… мне жаль. Что я довел тебя до такого. И… однажды ты сможешь явить себя истинного. Молю, чтобы однажды ты смог оправдаться в глазах всего мира.

Каллор закричал, будто внезапно ударенный, и отскочил назад. Но вскоре пришел в себя, оскалил зубы: — Истинного себя? Ох, проклятый дурак! Ты видишь только то, что желаешь видеть! И это в последний миг жалкой, никчемной жизни! Молю, чтобы душа твоя вечно мучилась в сердце звезды, Тисте Анди! Молю, чтобы ты тосковал по недостижимому! Целую адскую вечность!

Спиннок задрожал при этой тираде. — Ты проклинаешь меня, Верховный Король? — прошептал он.

Казалось, лицо Каллора сейчас рассыплется на осколки. — Нет, — ответил он. — Конечно, нет. Я убью тебя чисто. За то, что ты показал мне этой ночью. Никогда не встречал столь стойкой обороны. — Он помедлил и подался вперед. Глаза пылали в глубоких провалах: — У тебя были возможности, Спиннок Дюрав. Ответить ударом на удар. ты мог меня ранить… ты мог даже…

— Я не для того оказался здесь, Каллор.

Верховный Король выпучил глаза. По лицу пронеслась тень понимания. — Нет. Ты должен был всего лишь задержать меня.

Спиннок снова сомкнул веки, опустил голову.