— Гриш, прости меня, я очень нервничаю, ведь я столько лет мечтал взять тебя за руку, пройти вместе по улице, — пошёл на попятную Стас. — Знаешь, люди, которые были с тобой все эти годы — они очень хорошие, правда, — кивнул головой он, увидев просветлевшее лицо ребёнка. — Я не хотел сказать про них ничего дурного, понимаешь? Но они чужие тебе, ближе нас никого нет на свете.

Гришка согласно кивнул головой, конечно, он это понимает, просто папа волнуется.

— А Андрей?

— Что Андрей? — не понял Стас.

— Ты сказал, что мы с тобой самые близкие, а как же Андрей?

— Андрей скоро это тоже поймёт, и тогда я заберу его к себе, и мы станем жить втроём.

— Хорошо бы, а то я очень по нему скучаю, — с тоской проговорил Гришка.

Вот это уже лучше, если скучает один, значит, то же самое чувствует и другой.

Гришка шёл, держа Неверова за руку и с интересом поглядывая по сторонам. Удивительного было много. Первый раз за всю жизнь Гришка летал на самолёте, и впервые он находился в другой стране. Чужие улицы манили разноцветными витринами, люди на этих улицах говорили на смешном, журчащем языке, гостиничный номер был такой же, как в настоящем кино, а рядом шёл человек, который казался Гришке необыкновенно красивым и сильным, и этот человек был его отцом.

Жалко, конечно, что не было мамы с папой и Андрейки, всем вместе было бы гораздо интереснее, но новизна всего увиденного занимала мысли мальчика почти целиком вот уже пять суток.

В витрине книжного стояла огромная иллюстрированная энциклопедия. Вот было бы здорово купить такую и сесть вечером к папе на коленки, листая эту красивую книгу и рассматривая фотографии. Папа рассказывал бы о стране, а он, Гришка, затаив дыхание и боясь пропустить хотя бы слово, слушал его дивные истории. Потом они сели бы все вместе пить чай. Наверное, мама испекла бы что-нибудь очень вкусное…

— Смотри под ноги, а то размечтаешься, да того гляди под машину попадёшь. — Голос Стаса не был сердитым, но Гришке стало очень обидно, что его мысли были прерваны в такой замечательный момент. — И о чём ты всё время мечтаешь?

Врать Гришка не любил, но сейчас он почувствовал, что его мысли отцу совсем не понравятся, поэтому, растерянно улыбнувшись, проговорил:

— Там, за стеклом, такая книжка красивая была, вот я и подумал, что здорово было бы её почитать. — Гришка покосился на мужчину, шагавшего рядом.

— От этих книг одно безобразие в голове, ты будь пореальнее, одними книгами сыт не будешь. Кстати, ты есть хочешь?

— Хочу, — повеселел Гришка. — А какой у нас сегодня будет суп?

— Я думаю, недельку можно обойтись и без супа, — уверенно произнёс Стас.

— А мама говорит, что без первого обеда не бывает и что для желудка… — Гришка осёкся, поняв, что он сказал лишнее.

— Знаешь что, давай раз и навсегда договоримся: мы с тобой начали жизнь с нового листа, и теперь, что хорошо и что плохо, станем решать сами. Лады?

— Лады, — выдавил из себя Гришка. Конечно, так будет лучше, но маме бы это совсем не понравилось.

* * *

В «Макдоналдсе» было шумно и весело, смешные клоуны с рыжими волосами и круглыми поролоновыми носами развлекали зашедшую перекусить ребятню. Мест свободных почти не было, поэтому как только они вошли и Стас увидел, что около окошка освободился двухместный столик, он потянул Гришку за руку.

— Да хватит тебе глазеть, клоунов в своей жизни не видал, что ли? Пойдём к окну, а то займут места, стоя есть придётся. — Он потащил мальчика к столику и, усадив, проговорил: — Кто будет подходить, скажешь, что занято.