Веры и страха.

Она сама, возможно предвидя мой следующий вопрос, перебросила мне этот мостик.

Потому что ответ на второй мой вопрос для меня далеко не так очевиден, как предыдущий.

Но я уже твердо решила для себя, не покидать белую обитель Кассандры, не получив ответы на все свои вопросы.

Ибо принимать решение, это тоже я знала теперь наверняка, буду уже в ближайшие дни, а может, и часы. А потому, другого случая обратиться к этой неземной женщине у меня уже не будет.

И я задаю ей свой второй вопрос — В том-то и дело. Вы правы: все, что только что было сказано вами, я понимала и сама или почти понимала, а вернее — чувствовала. Но вот то, о чем хочу я спросить вас сейчас, бередит мне душу сильнейшими сомнениями.

— Я знаю, о чем вы. Не подбирайте слов, они даются вам с трудом, я вижу. Я скажу за вас. Вы почти готовы теперь самостоятельно и добровольно переступить границы миров, чтобы воссоединиться с вашим возлюбленным, как он того и желал. Но вас гложут сомнения: произойдет ли это не самом деле? Не сыграет ли с вами судьба или кто-то иной, в чьей власти наши встречи и расставания, злую бессердечную шутку. И, оборвав свой путь по этой земле, в ином пространстве вы не обретете друг друга, и вечного покоя. Так ли?

— Да, совершенно так.

— Мне жаль, но я разочарую вас тем, что не стану отвечать на этот вопрос. Потому что любой мой ответ, каким-то образом, но непременно окажет влияние на ваше решение, а этого быть не должно, я уже говорила об этом. В утешение, расскажу вам одну притчу, которую очень люблю, и вспоминаю в минуты, когда сама стою перед трудным выбором. Она коротка. Странник, путешествующий в горах, оступившись, сорвался с тропы в отвесную пропасть, на каменистом дне которой, ждала его неминуемая смерть. Он уже парил в смертельно падении, как вдруг, под руку ему попалась тонкая ветка хилого деревца, чудом прижившегося на гранитной поверхности скалы. Отчаянно вцепился в нее несчастный, но деревцо, было чахлым, ветка тонкой, и с каждым мгновеньем он ощущал, как рвутся под тяжестью его тела, слабые корни. Еще минута — другая — деревце оторвется от скалы, и он продолжит свое падение в бездну. И тогда несчастный, в страстном душевном порыве обратился к Господу с просьбой о помощи. И так искренен и силен был его зов, что Господь услышал его, и отозвался вопросом. " Веришь ли ты в меня? " — " Верую, Господи!!! "

— "Крепка ли твоя вера? " — " Крепка, Господи. Как же может быть не крепка моя вера, если я воззвал к тебе, и ты отозвался?!!! " — " Что ж, если вера твоя, и вправду, так сильна, разожми руку, и отпусти несчастную ветвь… "

— И что дальше?

— А ничего. У этой притчи нет конца. Потому, что конец ее каждый должен постичь самостоятельно. И это все, что могу я ответить вам.

— Спасибо, и за это. Но есть еще один, последний вопрос, который не дает мне спокойно принять решение.

— Что ж, задавайте — последний, хотя я готова говорить с вами и далее.

— Мы часто сегодня упоминали Создателя, надеюсь, что не всуе. Но ведь согласно его учению, добровольный уход из этого мира — смертный грех. Как же тогда могу я мечтать о блаженстве и покое в мире ином?

— А разве вам доводилось беседовать с самим Создателем?

— Бог мой, разумеется, нет — Тогда отчего вы так уверены, что он так же твердолоб и непреклонен, как некоторые из тех, кто вещает от его имени и вершит его именем свой собственный суд?

— Но Писание…

— Потому и Писание, что писано людьми, причем многократно переписано и переведено на разные языки.